что всякую нечисть от дома отваживает, – Натка довольно рассмеялась.
А я в очередной раз восхищалась подругой. Её оптимизмом и задором. И точно знаю, все хорошее впереди!
Эх, подруга! Нам ли быть в печали?!
Ария Марии Магдалины
Анна Найдек
Бывают истории о великих победах и грандиозных достижениях. Но они не мои. А моя – о крошечной славе и маленьком триумфе. Но длиною в жизнь.
В шестнадцать лет я поступила в Киевский политех. Была в группе на год младше всех, а в общежитии – так вообще самой что ни на есть «салагой». Но быстро обрела статус местной «звёздочки». Благодаря гитаре. В те годы это был беспроигрышный вариант популярности. А я не только играла, но и пела песни собственного сочинения.
Ловит меня как-то на кухне общежития пятикурсник Костя Марченко – босс местной радиорубки. Приглашает поговорить и попеть в прямом эфире. Я очень смутилась. Петь по радио, пусть даже мелкого разлива, это вам не бренькать на диване для своих. Но Костик умел уговаривать. Передача прошла на ура. Я спела несколько своих песен. А на утро проснулась «знаменитой» аж на всю общагу.
Дальше народная молва дошла до Лёвы Сивцева – лидера факультетского ВИА «Аргонавты». Лёва пригласил на репетицию. А я до конца держала небольшую интригу. Дело в том, что ударником в этой группе был мой старший брат Мишка, по стопам которого я и потопала в КПИ. Он уже заканчивал учебу, был женат и жил на квартире. А в общагу наведывался изредка, либо на репетиции, либо меня проведать и поддержать.
Короче, там мы и встретились, в тёмном гудящем басами и барабанами подвале общаги. Мишка оторопел от моего появления. Он, конечно, слышал, что и как я пою. Мы дома много музицировали вместе. Но когда я запела под бас и ритм гитару, под клавишные, под ударник, – это было уже что-то совсем другое!
Выступила пару раз с ребятами на студенческих вечерах. Но мой репертуар был явно из «другой оперы». Как-то Лёва дает мне магнитофонную кассету и заявляет: «Здесь куски из рок-оперы „Иисус Христос – Суперстар“. Учи арию Марии Магдалины. Будем играть!»
Легко сказать – учи. Английский был на «школьном» уровне, то есть, никакой. Текста перед глазами нет. На слух записывала слова, а потом по словарю пыталась подобрать аналоги. Смысл текста даже и не пыталась понять глубоко. Про любовь женщины «легкого поведения» к Христу. Этого достаточно. Всё остальное передает музыка. Слушать особо – тоже не на чём. Магнитофон надо было одалживать и ждать очереди. Петь тоже негде – в комнате кроме меня ещё трое. Облюбовала скамейку в глухом углу парка КПИ и тихонько мурчала себе под нос текст со шпаргалки.
Репетиции тоже шли туго. Я не вытягивала эту арию ни по вокалу, ни по погружению в тему. Мы всё же сыграли её один раз на публику. Спела сносно. Но это не была исповедь женщины, узнавшей боль и преображение истинной любовью.
По-настоящему я спела эту арию очень много
