утвердительное «да!».
– Ваше рабочее место – несколько сухо показал на коричневый стол в углу кабинета и ушел по своим ученым делам.
Амалия
– Амалия завтра должна быть в Казани! – голос Сылу был резкий и жесткий. Впрочем, как всегда.
– Кызым, она зуб залечить уехала, к Гуле в Такталачук. Поздно уже, ночь скоро, да и гроза похоже будет, – Сара попыталась защитить внучку.
– Ничего не знаю, чтобы была дома! Сылу раздраженно повесила трубку.
Сара задумчиво взглянула на белокурую головку Сонечки, поправила лоскутное одеяльце на коленях, и стала набирать номер своей деревенской невестки.
Гора Телекей недалеко от села Актаныш даже днем возвышается грозной стеной.
В лиловую темень Амалия ехала в самом сердце чудовищной грозы в бульдозере «К-700». Не предполагая, что именно так начинается ее путь к профессиональному Олимпу, вершину которого украшала корона «Главный бухгалтер».
Сидела в высокой кабине «железной лошадки». Булат вел агрегат уверенно и тянул под нос какую-то заунывную татарскую песню, возможно сожалел, что согласился на ночную поездку.
В селе с прабабушкой оставалась полуторогодовалая дочь.
Мама потребовала немедленного возвращения в Казань – нашлась работа. А она была очень нужна. Амалия недавно пережила развод с мужем и к бабушке приехала «зализывать раны». Деревенский дом был единственным Местом Силы для женщины, своеобразной тайной пещерой, где чувствовала себя в полной безопасности. А восстановить душевные силы для нее сейчас было делом жизни.
Сверкающая молния выводила причудливые зигзаги. Перед взором раскрывалась короткая непутевая жизнь. Словно в калейдоскопе менялся рисунок черного неба, услужливо сортируя воспоминания.
Первый образ, который вспомнила – ей 10 лет.
Отец ушел из мира очень рано. Мама всегда была на работе и вскоре переехала в Казань, через три года забрала своих девчонок в столицу. Сестренки выросли с бабушкой – эбекей, как ласково звали деревенские татары. Не просто «эби» – бабушка, а именно эбекей – бабулечка, трогательно нежно и певуче.
Экстравагантная бабушка, назвала свою младшую дочь татарским именем Сылу – значит красавица. А любимых внучек –майских погодков, окрестили редкими в семидесятые даже для русских, именами – Майя и Амалия. Эбекей словно чувствовала, что девочки в татарской деревне не задержатся.
Мама для Амалии была неким эфемерным существом, такая призрачная и недоступная за высокой пеленой туманных цифр. В детские секреты девчонка посвящала только эбекей, с ней же делилась тайными мыслями и желаниями.
Долгими зимними вечерами бабушка усаживалась на резной деревянный сундучок и тихонько напевая начинала прясть. Веретено словно волшебная палочка в руках эбекей из мотка овечьей шерсти выводило тонкую серую нить. Амалия завороженно смотрела- бабушка казалась сказочной
