и трясти перьями, как те бразильские девчонки. Она откатывает меня к выходу, и мы оказываемся на залитой солнцем улочке. Звучат ритмы сальсы, а молодые, загорелые мальчишки состязаются в капоэйре. Не нарочно улыбаюсь и незнакомый парень, берет меня за руку. – Давай, Юми! Живи полной грудью! – выкрикивает Сато за моей спиной. А колеса инвалидной коляски начинают стучать по брусчатке, когда меня закручивают в лихом вихре танца. *** В ту ночь, я спала так крепко и так долго, что пропустила рассвет. А он уже прыгал по моим щекам и рукам. Не вставая с кровати, тянусь за любимой настольной книгой «Томоэ Годзен». Если утром, я не прочту из нее ни строчки, весь день не задался. Она сильная, смелая, волевая и очень храбрая женщина-самурай, женщина-бутон, женщина-вдохновение. – Спасибо тебе, моя дорогая. Благодаря тебе, мне хочется жить. Дуновение свежего ветерка, перелистывает несколько страниц и солнечный зайчик, играет на первом абзаце: «за каждой ночью, приходит рассвет» и едва заметное дополнение иероглифом «борись»
Автор Шахноза Пулатова
«…за каждой ночью ПРИХОДИТ РАССВЕТ…» «Охота на овец» (с)
Лифт.
Она переехала в эту высотку недавно. Вид из панорамных окон ее шестнадцатого этажа завораживал. Город внизу казался маленьким. Люди, машины, деревья – все очень мелкое. А небо, наоборот, было таким огромным и близким. Бескрайняя синева с белоснежными шарами облаков изумляла.
Большой город, хорошая работа, новые знакомства. Она надеялась, что с переездом ее жизнь измениться. Но… Все оказалось как обычно. Утренний душ, чашка эспрессо, новости 27 канала, лифт, улица, такси, офис. Ничего нового.
Работа спасала от одиночества, она отдавалась ей полностью и задерживалась в офисе допоздна. Потом опять улица, такси, дом, лифт, окно, кровать. И тоска по Рону, теперь измеряемая трехсоткилометровым расстоянием. Легче не становилось. А что дальше? Как ей выдержать и собрать в единое тысячи осколков своей разбитой души? Ночь, молча, принимала её слезы. Засыпая на мокрой подушке, она мыслями обнимала его, теребила за бороду и желала спокойной ночи.
То утро выдалось дождливым. Серое небо за окном угнетало. В еще не распакованных до конца коробках она пыталась найти зонт, но тщетно. Времени уже не было, она опаздывала на работу. Лифт приехал сразу, но как нарочно, останавливался через этаж. Соседи по дому, которых она еще не знала, то и дело, заходили и выходили, нервирую ее все больше и больше. Она подумала, что это какой-то заговор.
– Нет мэм, просто вы сегодня припозднились, после девяти здесь обычно столпотворение, – ответ был четким.
Оглянувшись по сторонам, она невольно встряхнула головой: «Померещилось». Уже вечером, поднимаясь на лифте, обратно домой, она снова услышала:
– Бедняжка, совсем устала, да на ней лица нет!
– Черт
