меня грязной руганью… Так кто из нас свинья?
Баранов истошно завопил. Лозовский усилил нажим на проволоку. Крик захлебнулся.
– Вот и сейчас я продолжаю с тобой беседовать, хотя давно мог тебя прирезать, как ты того заслуживаешь… Я жду ответа. Кто из нас свинья?
Баранов что-то прохрипел, но ничего нельзя было разобрать. Лозовский отпустил проволоку.
– Ну?
– Я… Я свинья, – пробормотал Баранов. На лбу у него выступили мелкие капельки пота. С губ слетела поганая ухмылка. Глаза смотрели испуганно.
– Хорошо, что ты это понял, – кивнул Лозовский. – Жаль, что это поздно до тебя дошло. Ты истощил мое терпение, а за это надо платить… Это ты тоже понимаешь?
– Да… Понимаю…
– Значит, договорились?
И тут на Баранова опять накатило.
– Пошел ты… Ублюдок вонючий! Сволочь! Да я с тобой знаешь что сделаю!..
Лозовский снял со стеллажа канистру с бензином. Полная. Неторопливо открыл заглушку, подошел к своему пленнику и начал лить бензин ему на голову. Баранов фыркал, отплевывался. Лозовский поставил полупустую канистру на пол и отошел к двери.
– Все, – сказал он и закурил.
Баранов начал всхлипывать, как малое дитя.
Изо рта потекли слюни – пенные пузырьки, почти неразличимые на мокрой от бензина коже. Похоже, дошло. Созрел. И готов на все.
– Я хочу с тобой попрощаться, чучело, – сказал Лозовский.
– Ты псих! Сумасшедший! На помощь!..
– Ты меня достал. Сейчас вот докурю… Угадай, куда я брошу окурок?..
Баранов расплакался. Мелкие рыдания сотрясали его тело, из глаз текли слезы. «Наверное, такие же горючие, как бензин», – усмехнулся Лозовский.
– Я согласен, – прошептал Баранов. – Я согласен, согласен…
– Вот и хорошо…
– …Согласен, согласен! – продолжал выкрикивать Баранов. Он совсем обезумел от страха.
Петр аккуратно затушил сигарету, бросил окурок в банку. Подошел к пленнику и влепил ему затрещину. Баранов ударился головой о стену и замолчал, испуганно моргая глазами, огромными, карими, влажными от слез. Лозовский взял плоскогубцы и режущими гранями перекусил проволоку. Баранов грузно осел на пол.
– Слушай меня внимательно, – наклонился над ним Лозовский. – Ты для меня – никто. Но тебе повезло с родственниками. Ты немного знаешь меня. Так вот… Платить будешь исправно. Но, боюсь, рано или поздно тебе захочется рассказать Остахину о том, что здесь произошло. И тогда Остахин захочет выкинуть меня из города. Если это произойдет, ты не жилец. Ты веришь, что я говорю серьезно?
– Да, – прошептал Баранов.
– А чтобы этого не произошло, ты сведешь меня с Остахиным. И покончим с этим.
Лозовский направился к двери, отодвинул засов.
– Да, – обернулся он. – Хочу дать тебе совет. По дружбе. Если ты когда-нибудь решишь, что сможешь отыграться,
