для спокойной жизни.
К слову, о валюте: в каждой стране помимо своей национальной валюты существовала одна универсальная – магические кристаллы. Эти кристаллы производились магами из их магической силы и создавались при помощи специальных формаций.
Один кристалл содержит почти месячный запас Магической силы обычного низшего мага, что делает буквально невозможным бессмысленным и невозможным кристаллов. Средний маг мог создавать с десяток таких кристаллов в месяц, а Высший – более сотни. Естественно, это при условии, что они знали процесс создания магических кристаллов.
По фату, для создания партии магических кристаллов привлекалось около десятка подготовленных Высших магов, приближенных к правительству страны. А сам процесс проводился в засекреченных лабораториях, построенных из специального материала, не допускающего утечки магической силы. И это, не считая многочисленных сложнейших формаций, расположенных по всей площади этих помещений и требуемых для конвертации магической силы в кристаллы.
Для изучения и попытки копирования данных формаций группе выдающихся Высших магов потребовалось бы несколько десятков лет. Но естественно у таких энтузиастов нет ни единого шанса попасть в эти засекреченные лаборатории даже на пару минут. Да и сама подделка этих кристаллов бессмысленна, ведь кристаллы содержат в себе магическую силу, которую могут чувствовать маги. Следовательно, только человек, не владеющий магией может быть обманут поддельными кристаллами. А у обычных людей не было причин и возможности получить в свои руки магические кристаллы.
Тем временем разговор между семьями Аркантель и Лайтман становился всё более оживленным. Но, как назло, их перебили. К ним подошла семья из двух человек – отца и сына. Они оба были толстяками в самом худшем значении этого слова. С каждым передвижением по залу их лица всё сильнее краснели, а сами они обливались в три ручья потом. За этим было просто неприятно наблюдать. Но что ещё неприятней, так это общаться с ними. У этих двоих напрочь отсутствовало чувство такта и взаимоуважения. Зато чувство собственного превосходства этой парочки было несоизмеримо огромным.
Первым заговорил мальчик лет десяти на вид. Он был миниатюрной копией своего отца во всем: от внешнего вида до характера. Разве что в силу своего возраста всё ещё обладал некоторой долей наивности.
– Папа смотри, какая девочка! Помнишь ты обещал, что купишь мне на день рождения горничную? Прошлая же пыталась от нас сбежать, пока ты не поставил её на место. Так что теперь мне нужна новая! – говорил мальчик. Его звали Пиггс Фетман. Больше еды он любил только говорить и делать все отвратительные вещи, которые только взбредут в его маленькую испорченную голову. Пиггс заметил Элизабет, и его глаза загорелись. Он уже сейчас представлял, как будет издеваться над этой невинной девочкой. Заставит её молить о прощении, а затем, как и обычно попросит отца от неё избавиться, словно от надоевшей
