принялась оценивать ситуацию, насколько это возможно в ее положении. Надо чем-то занять голову, твердила она самой себе. Несколько раз она думала, что ее сейчас накроет белой волной паники и она начнет дергаться и извиваться, безуспешно пытаясь остановиться и понапрасну теряя силы. В такие моменты она начинала твердить про себя таблицу умножения, причем не дважды два четыре, а то, что она так и не смогла толком запомнить еще со школьных уроков – умножение на семь и восемь. «Надо освободить глаза, рот, руки и ноги. Ага, ну это понятно, непонятно другое – как это сделать», спорила она двумя голосами у себя в голове.
Для начала понять – чем и насколько сильно она обездвижена?
Руки сведены за спину, локти прижаты друг к другу и крепко связаны, отчего сильно ломило лопатки и болели плечи. Она попыталась пошевелить руками – тщетно. Так же стянуты и опутаны чем-то ноги от колен до лодыжек. Света пока не могла понять чем ее связали, если веревкой, то можно будет попытаться развязать или разорвать ее, она видела, как так делали в кино. Если руки и ноги связаны полиэтиленовой пленкой, то можно будет попытаться расковырять ее ногтями. Но что-то подсказывало ей, что не все так радужно. Света попыталась пальцами дотянуться до кистей рук, сильно вытянула средние пальцы, чуть не выдернув их из суставов, и нащупала нечто тонкое и холодное. Металлическая проволока.
Да, проволоку не протрешь о ржавый гвоздь как в кино. Света подтянула ноги повыше к себе, а руки вытянула вниз как можно дальше и дотянулась кончиками пальцев сначала до колен, потом до лодыжек. Пальцы нащупали тонкий металл. И здесь то же, – с тоской подумала Света. Проволока в несколько раз охватывала колени, и ее концы скручены в хитроумный узел, распутать который связанными руками Света никак не могла. Она опустила лицо вниз и почувствовала, как щека прижалась к шероховатому бетонному полу. Кожей лица она ощутила комья грязи, а может мышиного помета. Не обращая на это внимания, она принялась елозить лицом по полу, надеясь пусть не снять, но сдвинуть или ослабить повязку на глазах и кляп во рту. И ей это удалось.
Изодрав о шероховатости пола свой лоб в кровь, ей удалось спустить ненавистную тряпку на нос. Глаза болели от слишком туго наложенной повязки. Медленно их открыв, она, не делая резких движений, огляделась. Справа от нее лежал парень в странно знакомых ей джинсовых шортах и белой майке. «Макс», мысленно ахнула Светка.
Слева она увидела два тела, мужчина и женщина. Присмотревшись внимательно, Света опознала в них маму и папу. По щекам покатились слезы. «За что? Что мы им сделали? И денег у нас нет… Что им от нас надо?» Паника вернулась и забилась крикливой чайкой в груди. «Тихо, тихо, семью девять шестьдесят восемь, нет, семью девять шестьдесят три, восемью девять, семьдесят… сколько… два, три». Света принялась в уме складывать девятки и загибать пальцы. Две девятки, загнула большой и указательный правой руки – это восемнадцать, восемнадцать плюс девять и загнула средний палец правой руки – двадцать семь, дойдя до пальцев второй руки, получила, что восемью девять будет семьдесят два. К этому
