улыбок и довольной супруги? Вопрос интересный и важный, и мы вернемся к нему обязательно, но чуть позже. А пока, прежде чем перейти к философскому поиску настоящего счастья, надо еще немного излить душу.
Так вот, сегодня могу сказать совершенно точно, что ощущение счастья периодически возникало, но я называю его ненастоящим, неискренним. Тут важно понимать, что не было оно и фальшивым. Противоречие? Возможно. Жизнь вообще полна противоречий, знаете ли. А счастливые моменты были важными для меня ровно настолько, чтобы приглушать настоящее ощущение жизни. Приглушать жажду жизни, стремление к свободе. Чтобы не давать мне делать то, что хотелось бы на самом деле.
А чего хотел-то? Штука в том, что я и сейчас толком не знаю, чего хочу. Не знаю, что люблю, что мне нравится. Удивительного в этом не вижу ничего, поскольку откуда мне это знать, если я только начал жить. Я недавно начал познавать мир и могу предположить лишь, что мир настолько велик, что мне не хватит своей жизни для его познания. К тому же я всё ещё боюсь. Боюсь жить. По-настоящему, поскольку представляю, что придется отказаться от старого – понятного и безопасного – сценария, и отдаться во власть нового, подобного непредсказуемой стихии. Необходимо понимать ещё и то, что не получится жить для себя, не затрагивая, а, возможно, и влияя на интересы самых близких людей. Примут ли? Поймут ли? Отпустят ли? Важно ли это будет для меня, или, хотя бы – насколько?
Но назад пути уже нет. Назад – это значит, смерть. Сначала для души, потом для сердца, для эмоций, для нервов, которые сейчас настолько оголены, что я осязаю жизнь всеми возможными ощущениями. Ощущаю днём и ещё больше – ночью, когда просыпаюсь и не могу заснуть, потому что… Говоря по-есенински, меня посещает «чёрный человек», который мучает меня, терзает душу и чего-то ждёт, а, возможно, и к чему-то толкает.
Когда случилась моя перезагрузка, я также не спал ночами. Я просыпался и мучился, потея, изводя себя разрушительными мыслями человека, потерявшего жизненные ориентиры, упавшего на колени и плачущего от собственного бессилия. И мысли, которые лезли в голову, были печальные и беспросветные. Я ощущал себя действительно потерянным человеком.
Так произошло ещё и потому, что раньше я нередко шутил, мол, прошел мимо школы, мимо многих других временных коллективов (в школьных лагерях, где-то ещё – не суть!) – участвовал в их жизнедеятельности, порой активно, но не был вовлечён эмоционально. Никогда. Потому что вся эта деятельность была показушной, поверхностной, ненастоящей, которая не вдохновляла жить и творить. Конечно, были какие-то труды и результаты, но они лишь тешили самолюбие, тщеславие и притупляли истинные чувства творца – целеустремленного, деятельного человека.
И вот сегодня меня вновь разбивает бессонница. Я снова не сплю. Но я и не мучаюсь! Хотя признаю, что страдаю. Однако эти страдания наполняют меня жизнью. Мои теперешние переживания не о том, что меня не ценят, не хвалят, не замечают. Они о том, что я живу, действую, но у меня не всё получается, я несовершенен, ошибаюсь, боюсь, однако действую и стремлюсь жить. Без оглядки на чьё-то мнение, на чьи-то стандарты, на чьи-то ожидания. Жизнь по старым лекалам не
