дружил с Дзержинским. Бывал у Серебрякова в гостях и Г.Г. Ягода, который, вероятно (по приказу Сталина), руководил операцией по устранению Фрунзе. «Приезжал Ягода поиграть в китайскую игру мадзян, – писала Серебрякова. – Он был азартен, нетерпим, если проигрывал. Однажды он привез и назвал своим приятелем Суварина, юркого маленького француза»[289] – одного из руководителей французской компартии, с которым позже вел оживленную переписку Николаевский. В общем, был «узок круг этих революционеров»… Все знали друг друга и все друг о друге.
5. «Новая оппозиция»
Подозрительный Сталин не мог поверить в то, что на январском пленуме Троцкий, в последние месяцы много болевший и постоянно плохо себя чувствовавший, действительно сдался. Он считал, что теперь уже опальный бывший наркомвоенмор при первом благоприятном случае объявит Сталину войну и найдет новые подходы для критики и разоблачения официального курса партии, пойдя на союз с теми группами и лидерами, с которыми будет выгодно объединиться по тактическим соображениям прежде всего для критики новой сталинской теории. В целом Сталин был прав. Троцкий сдался.
«Теория социализма в одной стране» означала не только продолжение НЭПа, но и обещание сытой социалистической жизни не в отдаленном будущем, после победы мировой революции, а в самое близкое время. Она предусматривала более осторожную внешнюю политику и провозглашала отказ от курса на революцию в Европе и от ориентирования руководимого Зиновьевым Коминтерна на немедленные национальные революции. Запустив новую теорию, Сталин перевел ее в практическую плоскость. На пленуме ЦК 23 – 30 апреля 1925 г. были приняты решения о серьезных экономических уступках крестьянству, которыми могли воспользоваться все его слои, включая «кулачество»: допускалась сдача земли в долгосрочную (до 12 лет) аренду, организация хуторских и отрубных хозяйств выделившимся из общины крестьянам, снимались ограничения на применение наемного труда, понижался единый сельскохозяйственный налог, причем платить его теперь нужно было деньгами. Изъятие налога в натуре запрещалось[290].
Эти нововведения нельзя было назвать иначе как экономической либерализацией, направленной на повышение благосостояния населения, и советские граждане восприняли их положительно. Но в правительстве единства в этом вопросе не было. Очередной пленум ЦК, состоявшийся в октябре 1925 г., принял компромиссную резолюцию и даже осудил «кулацкий уклон», на чем настояли Зиновьев и Каменев. Сталин и Бухарин оказались в сложном положении. Троцкий самым внимательным образом наблюдал за происходившими многочисленными перестановками, а главное – назревавшим и затем разразившимся конфликтом внутри «триумвирата», еще вчера единого в своей борьбе с Троцким. 9 декабря он сделал объемистую дневниковую запись под заголовком «Блок с Зиновьевым»[291]. Троцкий анализировал позиции «ленинградской группы», возглавляемой Зиновьевым и поддержанной Каменевым,
Там же.
