почти что черных огромных глаз, было что-то такое, что Родион не мог идентифицировать, но это «что-то» как будто держало на привязи и не давало отвести взгляд. Когда он все-таки пришел в себя и попытался открыть рот, девчушка его опередила:
– Нет, это снова не пранк, это – я. Точнее, графическая проекция меня. В твоей голове. Ты ведь сам попросил. Я выбрала образ на твой вкус. Протяни руку.
Евгения раскрыла свою аккуратную, будто кукольную, ладошку навстречу грубой родионовой, которую тот осторожно вытянул, и волшебство продолжилось самым неожиданным образом: его рука вместо того, чтобы ожидаемо скользнуть по воздуху, не встретив препятствий, вдруг ощутила приятное тепло нежных женских пальчиков. Родион вздрогнул и рефлекторно отдернул руку.
– Как ты это?.. И это ведь еще не все, да?
На лбу у него моментально выступил пот. Девчушка улыбнулась.
– Верно. Но я чувствую, что на сегодня хватит.
Образ исчез, как будто бы его и не было.
– Вот тебе и «экспериментальный датчик» … – Родион выдохнул, – фу-ух. Надо пройтись, тем более, есть повод… Мд-а-а… Чуть не спросил «ты со мной?» …
5. Розовый гонщик
– …Слушай, раз ты теперь там, – Родион осторожно постучал себя указательным пальцем по виску, – давай что ли…пообщаемся. У меня все мысль одна в голове крутится, а я не ТП и не жопа ванильная, ну ты понимаешь, чтобы это в статусы там писать…
– Для этого я и здесь! – голос Евгении прозвенел с готовностью, Родион потер кончик носа и слегка поежился.
– Вот че это за лето?.. Но я про другое. Только ты не смейся.
– И не подумаю.
– Так вот, я раньше не замечал, а со временем, начал обращать внимание, – он снова потер нос, – вот, смотри, – автобус. – к остановке неспеша, разгоняя ленивые волны грязной воды, причаливал «четвертый», – я когда сюда только приехал, как на него смотрел? Ну, даже не на него, а вообще на какой-нибудь автобус. Вот, пялюсь на него и думаю: большой, желтый, с четвертым номером, как буханка по форме, только с острыми углами, с прямоугольными фарами, весь такой современный, не то, что у нас в Реченске, хотя ты итак это знаешь, да? – не дожидаясь ответа, он продолжил, – так вот, а сейчас на него разок глянул, а в голове уже на автомате – четверка, вечно забитый, едет медленно, на площади Революции стоит и набирается двадцать минут. Набираст, короче. Это я придумал. – Родион усмехнулся, – доехать можно, но осторожно, если спешишь хоть чуть-чуть, то лучше не пытаться. Но я не про это. Количество фигни, которая с тобой происходит в первый раз, уменьшается. А однажды такая фигня совсем закончится, вот что я хотел сказать, – Родион вскочил в открытую дверь автобуса прямо перед лицом морщинистого и непредставительного мужичка, одетого в потертую черную куртку с заметными следами грязи, не поднимая глаз, высыпал мелочь в ладонь кондукторше, прыгнул на свободное место возле окна и засмеялся, прикрывая лицо руками, – хотя, есть и прикольные моменты. Ну вот, хотя
