зачастили политиканы из Сантьяго. Своими разговорами и обещаниями они легко убеждали доверчивого дона Анхеля жертвовать крупные суммы на их предвыборные кампании. В результате, деньги, добытые потом и бессонными ночами, сгорали в небытие.
Но нет худа без добра. После этих бессмысленных контактов дон Анхель стал, наконец, прислушиваться к доводам и увещеваниям своей полуграмотной супруги, уроженки провинции Пинар-дель-Рио, Лины Гонсалес Рус. Любящая жена добилась желанной цели – отвадила назойливых гостей-попрошаек и отбила охоту мужа ввязываться в сомнительные проекты.
Страх перед надутыми грамотеями присутствовал в доне Анхеле и без того. Поэтому уговаривать его не скупиться на образование детей донье Лине не приходилось. Стремление к знанию стало культом семьи Кастро. Благодарные дети отплачивали заботливым родителям прилежностью в учебе.
Выпускник католического колледжа "Белен", сын дона Анхеля Кастро и доньи Лины Рус, Фидель вместе с дипломом об окончании иезуитского учебного заведения получил от ректора монсеньора Саватини грамоту-напутствие, в которой говорилось: "Фидель Кастро Рус сумел завоевать в колледже всеобщее восхищение и любовь. Он хочет посвятить себя юридическим наукам, и мы не сомневаемся, что в книгу своей жизни он впишет немало блестящих страниц…"*.
В 1945 году Фидель стал студентом юридического факультета Гаванского университета. Памятуя о единственном явном недостатке отца, которого легко могли запутать высокообразованные проходимцы, и унаследовав от матери неуемную жажду знаний, Фидель рано пристрастился к чтению. Даже отправляясь в неблизкий путь, к примеру в бурлящую неповиновением к проамериканскому режиму Колумбию, в рюкзаке одного из лидеров гаванских студентов по фамилии Кастро умещались лишь аккуратно перевязанные бечевкой стопки художественных и исторических книг. Друзья посмеивались над аскетизмом и нехитрыми пожитками Фиделя, ведь он действительно верил, что способен прожить на двадцать сентаво* в день, ни в чем себя не ущемляя…
Смех смехом, а в одиночной камере в застенках на острове Пинос – зловещей копии американской тюрьмы Син-Син – именно беззаветная любовь к своим спутникам-книгам, скрашивающим насильственное затворничество и помогающим забыть о полной изоляции, однажды спасла ему жизнь. Надзиратель, получивший приказ отравить вождя бунтовщиков, проникся к мужественному узнику большим уважением после одного случая…
В тот день на острове разбушевался невиданный доселе ураган. Небо исторгало гром и молнию, рыдая беспрерывным тропическим ливнем. Так вот, во время стихийного бедствия, когда вода хлынула изо всех щелей и трещин в камеры, заключенный Кастро первым делом бросился спасать свои книги. Предупрежденный несостоявшимся убийцей Фидель отказался тогда от батистовской похлебки, заявив о начале голодовки в знак протеста против бесчеловечных условий содержания заключенных.
Потом
