траву рядом с чернорясым. Хотя какой он теперь к бесам чернорясый, в семейных-то трусах и носках обгоревших. Голодранец!
– На себя бы посмотрел, – беззлобно огрызнулся святоша, протягивая бутылку с минералкой. – Всю паству распугал своей физиономией. Башка бритая, глаза черные – чистый демон.
Знал бы он, насколько точно подметил. Хотя, может, и знает. Вон как поглядывает.
– Ты как вообще? – Осторожный, ни к чему не обязывающий вопрос.
– Все хорошо. Ты вовремя остановился.
Священник благодарно кивнул и судорожно закашлялся, разбрызгивая минералку. Напрасно я его по спине хлопнул, только навзничь опрокинул, не рассчитав силу. Ладно, потерпит. Он даже обгорел не так сильно, как мне сперва показалось. Разве что бутылку в левой держит руке, а так ничего. Будет жить. Свидетель, блин.
Странный он, и реакция странная. Ведет себя так, будто ничего не произошло. Хотя знает, что я их чуть не угробил. Может, я бы и пожалел, что святоша выжил, но додумать эту мысль мне не дали. Тьфу, пропасть! Внезапно вскочивший на ноги погорелец мало того, что забрызгал меня водой, так еще и напугал до усрачки.
– Стойте! Девочку нельзя уводить!
Расталкивая толпу, он с протестующими криками бросился к мамаше. Сердобольные горожане уже вызвали «скорую» и на руках тащили потерпевшую к выходу из парка. Идиоты! А вдруг ей двигаться нельзя? Подниматься пришлось в несколько этапов. Суставы хрустели как у старика. Сперва встал на одно колено и только потом, полностью разогнувшись, устремился в погоню за ковыляющим священником. Вот уж точно марафон инвалидов.
– Вы не понимаете! Это сорвавшаяся инициация, она же не закончена. Нужно ждать помощи!
Кто-то упомянул врачей, но святой отец только отмахнулся:
– Какая… – От ругательства он удержался в последний момент. И только прокашлявшись, смог продолжить: – Какая «скорая»? О чем вы? Чтоб она в больнице вспыхнула?
Вокруг боевого священника сомкнулась толпа, наново отсекая меня от спасенных. Пожав плечами, я достал мобильный телефон. Что делать дальше, я понятия не имею, но кризис, судя по всему, миновал, а значит, у меня есть время посоветоваться с опытными товарищами. До Косты я не дозвонился, а Василек ответила почти сразу, вклинившись в мое «здравствуй» фразой:
– Привет-привет. Волнуешься все-таки?
– В смысле?
– Да у тебя по голосу все понятно. Не переживай ты так, все с твоей сестренкой нормально. Дар средненький, под лечение заточенный. Никаких проблем не предвидится. Как раз ее домой везу.
– Это, конечно, замечательно, но я по другому поводу. Проблема у меня.
Я отчетливо выделил последнее слово, отчего настрой Василька тут же переменился:
– Что случилось?
– Девчонка в парке. Маленькая. Огневка. Короче, она чуть толпу народа не сожгла. Священник твердит «сорванная инициация».
– Я
