признак. Ступни соприкасаются с холодным полом, и с сознания слетает пелена сонливости. Ну что же, новая жизнь так новая жизнь. Надо хоть понять, с чего начинать и за что тут браться. Кутаюсь в халат и, шаркая тапочками, спускаюсь на кухню. Ну, конечно же, после одиноких посиделок самой с собой осталась немытая посуда. Оттираю турку, даже не подумав снова поискать растворимый кофе. Ставлю варить кофе. Сегодня обойдусь без варварства, кофе, как и положено, наливается в маленькую чашечку. Надо мной часто подшучивали по поводу моей любви к маленьким чашечкам, а я никогда не понимала удовольствия пить сладкую воду с чуть заметным привкусом кофе из больших лоханей на американский манер. На улице холодно, но я все равно выхожу и устраиваюсь в кресле с чашкой и первой сигаретой. «Ну что, подруга, какие у тебя планы на жизнь?» – спрашиваю сама себя. Давно не строила планов. Может, попробовать построить на сегодняшний день? Хотя зачем? У меня теперь нет часов, я свободна от времени и расписаний. Покончив с кофе, решила все же повнимательнее осмотреть свое новое жилище и прилегающую территорию. В доме невероятная холодрыга. Кажется, в объявлении про аренду что-то говорилось об отоплении и камине.
Настало время узнать, так ли это на самом деле. Лестница в цокольный этаж была найдена моментально. Котел, дарующий тепло, еще еле тлеет (ага, стало быть, не так уж и долго я провела в полном бессознании). Котел, рядом гора мешков с пеллетами. Ну что же, нет ничего, что бы не смог постичь человеческий разум. Хоть и говорят, будто женщины не слишком приспособлены решать технические задачи, но немного логики, ну, может, капельку воображения, и процесс отопления был постигнут. Пеллеты в печь – и в доме Ташкент. Теперь можно и прочую территорию изучить.
Глава 11
Дом
Дом невелик, но просторен, в нем нет ничего лишнего, нет роскоши и изысканного убранства, нет модного гламура и банального евроремонта, но в нем много воздуха и света. Прихожая с вытканными дорожками и вешалкой, смастеренной из отполированных морем коряг. Большая просторная комната с панорамными окнами, выходящими на море. Мягкий диван, на котором в беспорядке разбросаны думки, а на краю, калачиком, свернулся клетчатый плед. В углу притаился торшер с желтым грибом светильника, дарящий по вечерам приглушенный теплый свет двум, охраняющим его покой, старым креслам. На противоположной окнам стене, в ожидании холодного дня, замер камин. На втором этаже – большая комната, впустившая в себя спальню и рабочий кабинет с огромными окнами с видом на пустынный пляж. Поздним утром, когда солнце уже начинает движение по небу, в окно заглядывают лучи и будят, щекоча ресницы. А вечерами стены окрашиваются в нежные розово-фиолетовые тона, переводя голоса в шепот, и медленно гасят свет. Окна кухни и стеклянная дверь выходят в небольшой палисадник. На плите пригрелся чайник со свистком, который периодически пугает проживающих, призывно требуя к себе внимания. В углу, у окна, стоит кухонный стол, окруженный диванчиком и парой стульев,
