же помрачнел от дурной мысли, – Однажды давно случилась тяжелая авария, дед остался прикован к коляске, а его сын – Всеволод Волданович – погиб. С тех пор Леопольд зол на всякого, ему остается лишь ворчать и ругаться, чтоб хоть как-то сладить с тоской.
– Не представляю, как ты его терпишь
– Волдановичи придут не с Леопольдом, сегодня у нас особый гость, некий юноша, Марк прочит его к отцу на службу, – проговорил Андрей, кромсая овощи.
– Ах да, неясная история с этим парнем, – оживилась Лика, – Якобы Марк обнаружил его в лесу, привязанным к дереву! Бедняга был слаб и напуган, он отказался говорить, кто его привязал.
Сашка кивнул с видом особой осведомленности:
– Волданович в нем души не чает; думает, что парень знает своих обидчиков, но из высоких соображений православной добродетели не выдаёт их – надеется, будто его смиренное молчание пробудит в них совесть, заставив тем самым встать на путь искупление греха.
Андрей хохотнул:
– Верно парень-святоша тот ещё прохиндей и вполне заслужил быть привязанный к дереву, вот и молчит, как рыба. А разыгрывать невинность ему только на руку.
– Я давно заметила за тобой всплески расстроенного воображения.
– Так или иначе, а Марк хочет устроить его к отцу на службу, уже все уши прожужжал тем, что место диакона пустует в то время, как такой приятный юноша не у дел.
Всё замолчали, потому что из коридора, под лёгкий шорох рясы, послышались шаги. В дверях появился отец. Он застыл на пороге, разведя руки по сторонам:
– Что мне сделать с женщиной, чтоб ей было хорошо? – заявил он. На миг повисло молчание, Лика опомнилась первой:
– Есть тут один дамский угодник.
– Александр?– отец вопросительно посмотрел на сына.
– Что еще за вопросы! – Сашка с недоверием взглянул на отца, выковыривая внутренности тыквы.
– Ах, ты ничего не понимаешь!– Иоанн нетерпеливо отмахнулся, – Из года в год я сажаю кустики облепихи. Как известно, они любят расти парами и облепихи-мужчины чувствуют себя прекрасно, а вот женщины высыхают и гибнут, – отец заходил по кухне, сложив руки за спиной, – Вероятно – почва, слишком глинистая и пресная. Как же досадно! Нужно непременно разобраться в этом вопросе, ведь так приятно попить зимой облепихового чаю, а уж варенье выше всяких похвал. – Было видно, что Иоанн в прекрасном расположении духа, он ходил по кухне и рассуждал о садоводстве, а остальные слушали его, не смея даже вставить слово.– Вот, совсем недавно, наткнулся на статью одного уважаемого ботаника, – продолжал он, – Учёный рассуждал, почему сорная трава, кусты и колючки растут в сочном изобилии на любом клочке почвы, а культурные посадки, даже в хорошо подготовленной земле, выращивать не просто. Да потому, – считает ботаник – что трава и колючки родные дети земли – их семена попадают туда естественным путем и даже могут храниться несколько лет, прежде, чем прорасти, а садовые культуры, те, что намеренно выращивает человек, будто бы подкидыши, навязанные пасынки, они противятся росту и земля их отвергает.
Иоанн
