Борис вышли на свежий воздух, девушка спросила.
– И что мы будем делать с этой хренью?
– А сейчас узнаешь. Поедем к одному человечку.
Одним человечком оказался художник в третьем поколении Алексей Найденов. В клетчатом костюме и смешных тапках он казался героем английских фильмов, а вот толстенные очки заставляли думать, что у него не одна пара глаз, а как минимум, четыре. И даже в них он щурился.
– Дистрофия глазного нерва, милочка. Не пяльтесь так. У меня -12 и -8.
– Это же лечится. Почему бы не сделать операцию? – Возразила Мария.
– Чтобы я мог четко видеть, что за говно меня окружает? Вот уж нет! Мне и так хорошо, – проворчал Найденов. – Что там у тебя, Борис? Какой шлак на этот раз приволок?
– Я приношу Леше креативы нашего агентства для критики. Что не так, какие есть повторы-копирование, что подправить, – пояснил для Марии Борис.
– Ну да, ну да. Те еще были шлакоделы. Но натаскались. Последнее время если и придраться, то только к отсутствию мысли и можно. Так что там неинтересного?
Борис достал телефон и показал Найденову фотографии брендбука с новым стилем.
– Хм. Сейчас. Где-то видел, – пробормотал художник и подошел к столу, заставленному тремя экранами ужасающего размера. Один из экранов и вовсе стоял вертикально. Минут десять Найденов смотрел папки с файлами, пока не воскликнул. – Ага, вот оно. Шестьдесят седьмой год. Это собственно креатив. А вот и графическое решение, стилистика, это другой логотип, но решения все те же. Это восемьдесят второй.
– Ну, так в музыке семь нот, – тихо сказала Мария.
– Нот семь, милочка, но мелодии все разные. И если скопировать мелодию, это не останется незамеченным. В дизайне все так же. Есть приемы, а есть решения. Приемы нарабатываются школой, а решения являются авторскими. Вот здесь ваши креативщики взяли и склеили два старых решения. Возможно, не специально. Где-то увидели, запомнили, само вылезло из головы. Но ничего нового тут нет. Но важнее другое, милочка, – Найденов пожамкал губами, смакуя свою мысль. – В этом коллаже смешали несмешиваемое. И получилось, как соленый торт. Или кофе, разбавленное чаем. Претензия на новизну, не обоснованная ничем, кроме желания попробовать. Это тот самый случай, когда с клиента берут деньги за свое обучение и эксперименты.
– И очень неплохие деньги! – Отметил Фролов.
– Кто на этот раз? – Хитро улыбнулся Найденов.
– Ишамов.
– Ах он стервец! Когда ж закончит добропорядочным людям головы пудрить! Труба или, как там его, Горн, все еще с ним?
– Ага. Его первая скрипка.
– Соболезную. Работа халтурная. Но объяснить это несведущему в профессии будет сложно. Обвинят в ретроградстве и противодействию всему новому.
– Я не собираюсь с ним бороться. Наоборот. Ты сможешь из этого говна сделать конфетку? Я хорошо заплачу, – предложил Фролов.
– Ишь какой заход, – ухмыльнулся
