как встретил меня. Никакой игры, и фальши в его поведении, я так и не заметил. Он теперь мне, за место брата родного, – так приблизительно сформулировал Пашка свои отношения с Фомой, и спрыгув с кровати поплёлся в туалет, приводить себя в порядок. Заглянув после сартира на кухню, он обнаружил на столе странную записку. – Иван я закончу к три часа дня, а потом поеду на барахолку за шмотками. Вернусь к пяти. Почисть под столом картошку. Придёт Ольга. Хочу щи из щавеля, что растёт в огороде. – Ну Фома артист, – рассмеялся Некрасов. Как это можно под столом чистить картошку, и в каждом слове, допустил по две ошибки.
Через несколько дней всё было готово к отъезду. Приготовление у друзей, прошли на самом высоком уровне. Смирнову поменяли весь гардероб, вплоть до галстука, и теперь наш герой, выглядел вполне современным парнем. – Слушай Иван, – заявил ему Фома, придя домой накануне отъезда. – Сегодня купил на вокзале билеты до Москвы. Уезжаем через два дня. Подумал, я подумал, и решил всё – таки, воспользоваться отработаным маршрутом. Москва, а потом Питер. Хотел я с тобой, ближе к зиме, поехать в Ташкент или в Ростов. Там в этих городах у меня тоже кенты живут. Встретят, как пологается. Раньше, и Прибалтика была, но сейчас там нездоровый политический климат. Эти викинги издревле не любили русских, а сейчас и подавно. Ты видел Смирнов, что вчера по телевизору показывали. На Кавказе бушует самая настоящая война, а в Армении хачики, что – то никак не поделять с азергутами. Намутил Мишка Горбатый. Союз фактически распался, а вчерашние коммуняки за власть готовы любому перегрызть горло. Нам с тобой Смирнов, наплевать на эти страсти в стране, – добавил Фомин к сказаному. – Нам воевать нескем, и делить нечего. При любом государстве, и при любых правителях воровская масть, всегда вне закона, и это никому не переделать. Некрасову, на миг вспомнилась зона, и Сан – Саныч со своим бульдозером, но туда обратно в тайгу ему очень не хотелось.
Провожала их Ольга, не по годам своим деловая, и чертовски привлекательная. Они днём сели в такси, поъехавшее прямо к воротам дома, и проехав весь Свердловск, на какой – то почтовой станции сели в поезд, уходящий в столицу. Прощаясь Ольга расплакалась, и поцеловала Фому в шёчку, а заодно этой чести удостоился и Некрасов. – Смотри Смирнов, как Ольга, расчуствовалась, будто нас на фронт провожает. Запрыгивай в вагон. Здесь поезд стоит, всего лишь две минуты. На душе у Некрасова было муторно, и страшно не хотелось уезжать. Расставаясь с Ольгой, он сравнивал себя с настоящим балбесом, что тогда на кухне, когда готовили щи из щавеля, не сказал этой девочке самое главное, что нравится она ему, и прочие хорошие слова. – Может она, и сама догадывается, что я питаю к ней серьёзные чувства, – успокоил он себя. – Разве я смог – бы, позволить лишнее в доме у Фомы, тем более Ольге, всего лищь пятнадцать лет. Поживём, а там дальше видно будет. Всё – таки в Свердловске,
