исполнении выбор питомцев сделали больше, а экран стал цветным. В остальном это было все то же старое доброе содержание в меру капризного, электронного зверька, который живет в брелоке в форме яйца.
Обломком скрепки Генри нажал маленькую кнопку, скрытую в углублении на тыльной стороне, и игра началась. В погоне за максимально дикой насмешкой над самим собой, он выбрал в меню питомца-лягушку. После первого включения он прилежно кормил, мыл, развлекал виртуального лягушонка и регулярно делал у него уборку.
5.
Дома Генри ждал его настоящий питомец – золотистый ретривер по кличке Бари. Родители подарили его Генри на день рождения, когда ему исполнилось десять лет. Бари был ласковый и игривый пес. Как большинство представителей его породы, он сохранял характер щенка и в солидном по собачьим меркам возрасте.
Умница, с большой головой, когда перед отъездом они всей семьей повезли его на попечение соседки, Бари смотрел на Генри грустными глазами. Пес чувствовал, что его оставят надолго – не на день или два – но вел себя хорошо. Он не скулил, и когда соседке передали его вещи – мячик, миски и собачий матрас, Бари даже изобразил воодушевление вежливым помахиванием хвоста.
Генри долго выпрашивал у родителей собаку и после появления Бари исправно ухаживал за ним, но в этот раз, покидая его, все равно почувствовал себя виноватым. Хотя родители увезли самого Генри не слишком интересуясь его мнением. Они полагали, что посещение новой страны, тем более такой как Япония – безусловно будет полезно для его развития. Им и в голову не пришло спросить его согласия. Генри, сам того не замечая, вспоминал о Бари, когда играл с виртуальной лягушкой.
6.
Предстоящий деловой ужин предназначался для инвесторов строительной компании, а также архитекторов и их семей. Отец Генри был архитектором, и его проект недавно представили главам корпорации. Теперь влиятельные японские толстосумы снизошли до личного знакомства. То, как инвесторы оценят его семью, играло не последнюю роль для принятия решения по проекту – эта встреча много значила для отца.
В глубине души Генри радовался, что его участие ограничивается ролью подростка-оболтуса. Он был весел и взволнован. Машина с шофером везла их к центру Токио. Чтобы отрешиться от напряжения, которое исходило от обоих родителей, Генри вертел в руках тамагочи. Отец бросал на брелок раздраженные взгляды. Мама то отворачивалась к окну, то придирчиво оценивала отцовский костюм. Она следила за тем, как он беспокойно дергает галстук, но не вмешивалась. В номере она дважды переделывала узел и жаловалась на местную мануфактуру, хотя галстук из японской ткани был отличного качества – намного лучше тех, что они покупали в Европе. Она и сама отлично это знала.
– Ну, дорогая, ты затмишь всех. Рядом с тобой на меня никто и внимания не обратит – успокаивающе сказал отец,
