проносимого мимо подноса. Уверена, мы самые молодые из собравшихся. А еще, похоже, это частная вечеринка. Из-за гула возбужденных голосов и странной, быстро сменяющейся музыки в зале необычайно шумно даже для Парижа.
– Как будто празднуют Новый год! – кричу я.
– Но не настоящий! – Джош наклоняется, чтобы прокричать мне в ответ. – Это как будто фильм какой-то, все такое ненастоящее! Я обычно встречаю Новый год в одиночестве в своей спальне, смотрю телевизор.
– Да! Именно! – соглашаюсь я.
Джош передает мне бокал и кивком указывает на гигантскую декоративную алюминиевую конструкцию. Мы ныряем под нее. Здесь немного тише, и я поднимаю бокал:
– За Новый год? Или новый учебный год?
Он театральным жестом прижимает руку к сердцу:
– Мне очень жаль, но я не стану пить за это.
– Ладно. – Я смеюсь. – Как насчет… комиксов? Или Жоанна Сфара?
– Предлагаю тост, – Джош с насмешливой серьезностью поднимает бокал, – за новые начинания.
– За новые начинания, – подхватываю я.
– И за Жоанна Сфара, – не унимается Джош.
– И за Жоанна Сфара. – Я снова смеюсь.
Раздается звон бокалов, и я замечаю, что Джошуа смотрит мне прямо в глаза, так, как принято у французов. Моя улыбка становится шире.
– Ха! Я так и знала, – восклицаю я.
– Что знала? – не понимает Джош.
– Ты смотрел мне в глаза, – поясняю я. – Мне всегда казалось, что ты притворяешься, будто не знаешь местных традиций. Но ты их знаешь, потому что слишком хорошо все подмечаешь.
С видом победителя я делаю глоток шампанского. Пузырьки щекочут кончик языка, и на моем лице расплывается такая довольная улыбка, что Джош не может сдержать смех.
Спасибо Франции за то, что алкоголь здесь можно пить с восемнадцати лет, а мы по местным меркам уже почти совершеннолетние. В Америке этот номер бы не прокатил.
– А вдруг я смотрел на тебя потому, что мне этого просто хотелось? – Джош удивлено приподнимает брови.
– Готова поспорить, ты и французский знаешь, – бросаюсь я в наступление. – Ты никогда не говоришь на нем в школе, но держу пари, у тебя с ним нет никаких проблем. Люди сколько угодно могут притворяться глуповатыми, но некоторые поступки выдают их.
Джошуа натужно кашляет. Кажется, пузырьки попали ему не в то горло.
– Притворяться глуповатыми? – отдышавшись, сипит он.
– Я права, верно? – не унимаюсь я. – Ты свободно говоришь на французском.
Джош качает головой:
– Не у всех из нас, знаешь ли, один из родителей француз.
– Но я готова поспорить, что ты прекрасно знаешь язык. – Меня не так-то просто сбить с толку.
– Может быть, да… А может быть, и нет. – Он снова улыбается.
– Тогда почему притворяешься, будто ничего не знаешь? – Я кручу в пальцах ножку бокала. – И будто тебе на все плевать?
– Мне
