я уже иду, – сделал Степан Александрович жест рукой экономке, чтобы она вышла, а сам выпучив глаза, подошёл к Еремею и выхватил у него тетрадку с записями.
– Куда её, куда же её деть, Еремей? – огляделся он в поисках хоть сколько-нибудь надёжного места.
– Так в стол, Ваша Светлость, к другим бумагам надо!
– Как можно, Еремей?! Что ты в самом деле? Разве можно это смешивать с другими бумагами? – молодой барин схватил себя за волосы, продолжая впопыхах открывать и закрывать все ящики, примеряя их, словно одежду для тетрадки, которую он собирался туда положить. – Ах, да что ж это я, ополоумел что-ли? Вот же сейф! – Степан Александрович уверенно направился к массивному сейфу, замаскированному в стене.
Еремей молча наблюдал за его действиями, не вполне понимая, чего это барин, как курица с яйцом, носится с этой видавшей виды обыкновенной тетрадкой. Тетрадкой, да еще чьей? Какой-то девчонки! Ну пусть она хороша собой, пусть иностранка, индианка, занимается у него уже с полгода где-то, но чтобы вот эту писанину и в сейф! Такое поведение Его Светлости не укладывалось у Еремея в голове, и потому он просто наблюдал за происходящим, не вмешиваясь в процесс.
– Спрятал! – довольный Степан Александрович отошёл от стены, оправил костюм и уверенно пошёл к гостям, но тут обернулся к писчему, – А ты, Еремей, смотри – ни-ни! – он поднёс палец к своему рту, показывая, что Еремей должен хранить всё произошедшее в тайне.
– Обижаете, Ваше Благородие! Я – ни про слонов, ни про поезда, ни про журналы – никому!
– Да что ж ты творишь-то, голытьба казачья! А ну, дай сюда журналы! – барин взял у него журналы и положил в тот же сейф. – Смотри у меня! Расскажешь кому – лишу довольства! Пойдём теперь, гости ждут.
Оба они вышли из кабинета, а дверь Его Светлость запер на ключ. «Может быть, эта девчонка и не очень хорошо еще знает язык, но образы подбирает такие, что никак из головы не выкинешь… Надо же такое придумать – со слоном меня сравнить, поезда у неё по волосам ездят…» Не обращая внимания на то, что рядом кто-то есть, барин вслух хмыкнул и помотал головой, как бы сам себе удивившись.
– Прошу прощения за наш поздний визит, – представительного вида индус зрелого возраста встал с кушетки, на которой в гостиных обыкновенно обсуждают погоду за чашечкой чая или ароматного кофе, и сделал шаг по направлению к молодому хозяину дома, сложив руки ладонями друг к другу в жесте, который по индийскому обычаю выражал приветствие и уважение встречному.
– Ничего-ничего, – барин сделал неглубокий поклон, одной лишь головой – мужчине, и чуть более глубокий, выражавший искреннее почтение женщине, его прелестной дочери, – что привело вас ко мне?
– Моя дочь, Деви, – обернулся отец к девушке и начал объяснять на хинди, – потеряла свой дневник, сегодня она осмотрела весь дом, но не смогла его найти, она полагает, что оставила его у вас во время занятия. Вы не могли бы проверить,
