style="font-size:15px;"> Но Лузария уже не слушала, она подошла к столу, забрала перчатки и побежала к двери.
– Ты умрешь, – недовольно крикнула настоятельница ей в спину, думая лишь о том, что есть риск потерять еще одну работницу.
– Тураны не допустят такой несправедливости, – искренне выдохнула Лузария и направилась в закрытое крыло, куда ее до этого не пускали.
И сейчас она до сих пор с Валенсией, но пока ничего не меняется. Девочка провела рукой по голове подруги и произнесла:
– Вали, я пойду на ужин. Надеюсь… – хрипло выдохнула, закусывая губу, и продолжила. – Надеюсь, ты будешь ждать меня, а я вновь буду читать тебе.
После ужина, который прошел под недовольное сопение детей, которые ее теперь не просто опасались, а шарахались, так как она постоянно находилась у своей прокаженной больной подруги, ночуя и пропуская занятия. Но учителя молчали, в тайне переживая и надеясь, что драконица не придет, пока точно не будет известно, здорова ли сама Лузария. Про Валенсию никто не вспоминал, считая, что она сегодня, завтра умрет.
После вечернего чтения под свечу, продлившегося до поздней ночи, Лузи вновь обтерла подругу и легла спать на жесткое дурно пахнущее старое одеяло, которое принесла из соседней кельи.
Она долго молилась, чтобы подруга выздоровела, и они смогли вновь вместе гулять и радоваться жизни.
Сквозь сон Лузария услышала, как ее зовут по имени. Открыв глаза, поняла, что еще ночь, а также то, что рядом с ней сидит… Валенсия.
– Вали? – тихо, все еще не веря своему счастью, произнесла драконица.
– Лузи, я вижу! В темноте! А значит – я не прокаженная. О Тураны! – со слезами на глазах шептала светловолосая девочка.
– Да хоть и не видишь, главное, что жива, – пискнула Лузария и обняла подругу, сильно сжимая ее плечи.
– А что со мной было? – спросила Валенсия, слыша, как хлюпает носом подруга. – Не плачь, Лузи. Это же я у нас плакса.
– Нет, теперь я тоже плакса, – выдохнула Лузария, смеясь сквозь слезы.
Девочки долго молча сидели на рваном, пропитавшемся плесенью одеяле, лишь изредка что-то спрашивая. Их счастью не было предела. Они радовались, прижавшись друг к другу. Когда наступил рассвет, Лузария спросила:
– Значит, ты нира?
– Да, – вздохнув, с грустью проговорила светловолосая девочка.
– И если видишь в темноте, то у тебя, возможно, есть зверь.
– Вероятно, – тихо согласилась Валенсия.
– Странно, но почему он тогда так странно и медленно себя проявляет? Или ты все же никтрот? – предположила Лузария.
– Не знаю. Может быть, это как у тебя? Ведь раньше твоя губительная сила была больше, и ты не могла с ней справиться, а сейчас контролируешь ее. Хотя на меня она никогда не действовала.
– Да, моя сила исходит только тогда, когда я нахожусь с теми, у кого есть магические способности.
– Значит… я не никтрот, а оборотень?
