начала резко сокращаться, хотя открытой угрозы для нее не было. В Кабуле проживали 25 семей и еще столько же в Герате, общим числом не более 200 человек. Одна из главных проблем у евреев заключалась в получении образования. Когда молодые евреи переходили в старшие классы, стремясь после школы поступить в университет, учителя оказывали на них давление и настаивали, чтобы те перешли в ислам. В результате закончить школу смогли лишь немногие, а в Кабульском университете и вовсе не было ни одного студента-еврея.
К 1980 году в Афганистане оставалось не более 100 евреев. Из них – часть в Кабуле, часть – в Герате, и одна семья – в древнем Балхе.
Английская журналистка-еврейка, побывавшая в Афганистане, писала:
«На базаре один торговец рассказал нам о существовании небольшой еврейской общины в центре старинного города-крепости Герата, и мы решили ее отыскать.
Было очень неловко спрашивать у прохожих, как пройти к синагоге, или, как ее называют мусульмане, к “мечети Моисея”. В конце концов мы нашли ее неподалеку от рынка, на пыльной улице. Дверь с голубым магендавидом, уютный тенистый дворик, в нем квадратное кирпичное здание с высокими стенами, окрашенными в голубой, зеленый и белый цвета. Пол покрыт цветным ковром. Следуя мусульманскому обычаю, все входящие снимают обувь у порога, а некоторые даже сидят на полу по-турецки. Остальные сидят на скамейках вдоль стен, лицом к возвышению в центре зала. Возвышение покрыто прекрасными афганскими коврами и набивным шелком. Свитки Торы богато украшены серебряным орнаментом и шелковыми тканями.
Женщины сидят на специальной галерее или в задней комнате, из которой видна большая часть зала. Мужчины в европейских одеждах, но брюки и пиджаки похожи на пижамы. Женщины, как мусульманки, закутаны с головы до ног в темно-зеленые или черные накидки с узенькой щелочкой для глаз. Женщины знают только язык фарси, так что не могут следить за ходом молитвенной службы.
Община состоит из пятидесяти человек, которые в основном приехали в Афганистан из Персии, привезя с собой большую часть своего состояния и свои обычаи. Однако есть среди них и потомки тех евреев, которые поселились в Афганистане тысячу лет назад.
По еврейской традиции рабби пригласил нас к себе домой. Был первый день праздника Суккот, и у него во дворе стоял гигантский сказочный шалаш – словно из “Тысячи и одной ночи”. Пол и стены шалаша были покрыты коврами, а сверху свисали лампы. В центре на белой скатерти – горы закусок и фруктов.
Потом подали рыбу, рис, мясо трех сортов и вино. Женщины торопились выполнить каждое указание рабби, по всему чувствовалось, что он – глава огромной семьи, состоящей из четырех поколений, живущей под одной крышей. С рабби я говорила на иврите.
После обильной трапезы мужчин начало клонить ко сну, а дети побежали запускать воздушных змеев.
Чтобы нас не увидели соседи-мусульмане, мы вышли, как и вошли, через заднюю дверь. И сразу же очутились в ослепительно-ярком мире сутолоки
