встречать герцога Каннуорта.
Еще издали, увидев герцога, Уинстон Чэнери отметил про себя, что Изабелла, пожалуй, была права. Герцог Каннуорт производил впечатление глубокого и дряхлого старика. «Боже, как немилосердно время», – подумал граф, – «неужели это тот бесстрашный и сильный воин, бросавшийся в самые жаркие схватки, неужели это тот баловень судьбы, пользовавшийся успехом у самых красивых и недоступных женщин Лондона?»
Обняв же старого друга, он промолвил:
–Рад видеть вас в своем доме, герцог. Вы по-прежнему бодры и крепки телом, время как бы не властно над вами.
На что Каннуорт резонно ответил:
–Ах ты, старый льстец. Это ты все такой же молодой и красивый, что немудрено в этих райских местах. А надо мной время, увы, властно. И что это за герцог? Для тебя я по-прежнему Ричард, как в старые добрые времена.
–Хорошо, Ричард. Только ты все равно хорошо выглядишь.
Герцог Каннуорт нетерпеливо махнул рукой:
–Позволь лучше представить тебе действительно молодого и красивого, вот он – мой сын Георг.
Георг, стоявший во время обмена любезностями за спиной отца, шагнул вперед.
–Вот оно, молодое поколение, надеюсь, оно пойдет дальше нас с тобой и достигнет самых больших высот.
Граф оценивающе посмотрел на Георга. Тот на миг даже смутился.
–Тебе Ричард есть чем гордиться. С таким сыном старость не страшна. Твои дела в надежных руках.
–Кстати, Уинстон, а где твоя прелестная дочурка, что-то я ее не вижу?
По лицу Чэнери пробежала легкая тень:
–Она сейчас гуляет в саду. Свежий воздух, то, се…. Надеюсь, во время обеда она к нам присоединиться.
Но и во время обеда Изабелла не появилась. Хотя ее отсутствие заметил только Георг. Остальным участникам трапезы было не до этого. Графиня Чэнери, тихая и незаметная женщина, игравшая в жизни только одну роль – жены хозяина дома, была целиком поглощена обеденными хлопотами. А старикам было, что вспомнить из прошлой, бурной и полной событиями жизни.
Георг же откровенно скучал. И стоило тащиться в такую даль, чтобы выслушивать старческую болтовню? В Лондоне он мог бы куда приятнее провести время. А вместо этого он вынужден сидеть здесь и делать вид, что его ужасно занимают эти поднадоевшие рассказы. И когда отец заговорит о деле, ради которого они сюда приехали? Или он уже, поглощенный воспоминаниями, забыл? И где эта девочка – подросток, предназначенная ему в жены? Хоть бы взглянуть на нее одним глазком, какая она? Уж не прячут ли ее от него?
Рой этих мыслей крутился в голове у юноши, а старики в это время были всецело поглощены своей беседой. Чувства и мысли молодого человека их не занимали.
–А помнишь, Уинстон, то решающее сражение войны на реке Бойн? Эти проклятые ирландцы сражались отчаянно. Что и говорить, нам пришлось приложить немало усилий, чтобы захватить их укрепления.
