style="font-size:15px;"> – Вот оно. Вот тут моё ружьё. А дома у меня две собаки.
Я спросил:
– Кудрявые?
А мама рассердилась и говорит:
– Не приставай к дяде.
А я всё хотел, чтобы он из мешка ружьё вынул и показал. А кругом нас были деревья, и я всё спрашивал:
– Это уже лес или ещё нет?
А дядя всё говорил:
– Какой это лес – это всё дачи.
Мы ехали по дороге. Автобус качался, и я заснул. А потом я вдруг проснулся. Наш автобус стоит, и кругом очень большие деревья.
Я сказал:
– Почему?
И все люди у нас в автобусе тоже говорили:
– Почему? Почему?
Дядя-военный встал и вышел из автобуса. А потом подошёл к нам, к окошку, и сказал:
– Красная Армия идёт.
А я закричал:
– Война!
Мама сказала:
– Не говори глупостей!
А дядя-военный сказал:
– Ну, да. Война. Только не всамделишная. А по-нарочному.
Мама вскочила и говорит:
– Сейчас стрелять будут?
И заткнула себе уши пальцами.
Военный говорит:
– Давайте сюда молодого человека.
Я скорей в окошко высунулся.
Дядя меня схватил под мышки и вытащил, а мама не видала.
Мама так испугалась, что даже глаза закрыла. Дядя-военный посадил меня на плечи, и мне стало видно. Там деревьев уже не было, а прямо поле, и стоял не милиционер, а красноармеец. И в руке флаг поднял.
Это чтоб мы не ехали. И никто чтоб не ехал.
А потом шли красноармейцы – много-много, все в касках, и у всех ружья на плече. И они как запели песню, так все из автобуса выскочили смотреть.
А мама кричит:
– Где Алёшка? Где Алёшка?
И не видит. А я выше всех: у дяди на плечах.
А потом лошади везли печку на колёсах. У ней труба тоненькая. И дядя-военный сказал, что это кухня едет. Там варится каша и всякий обед.
А потом поехали на лошадях.
И все стали говорить:
– Кавалерия идёт.
А это просто верхом красноармейцы ехали с саблями и с ружьями. Лошадки у всех коричневые, и они шли, как красноармейцы. Они рядками шли. Дядя-военный сказал, что лошади учёные, потому что их учили так ехать.
А потом поехали ещё с пиками, которыми колоть. Только они пики вверх держали, потому что ещё не война.
Дядя мне сказал:
– Вот это казаки.
А дальше, за казаками, прямо по полю, поехали домики. Они серые. А сверху башенка. А из башенки, я думал, палка торчит.
Дядя засмеялся и говорит:
– Это пушка, а не палка.
А домики из железа.
Пушка как бахнет – только держись! А домик крепкий: в него из ружья можно стрелять, ему ничего.
Это танк. Там люди сидят. Военные. Они могут наехать на кого
