крана на холодные овощи. Женщина уходит в нарезку салата словно в медитацию.
– Да, солнышко, как скажешь. Видишь, дружище, за годы совместной жизни ничего не изменилось. Я все так же ее люблю, она все так же любит командовать. Да, что говорить, у меня до сих пор пароль во всех социальных сетях и приложениях – дата нашей свадьбы, – откровенничает раскрасневшийся от алкоголя Аркадий.
– Ир, ты то как? Когда на твоей свадьбе гулять будем, есть хоть кто на примете? – спрашивает Маргарита, продолжая ловко орудовать ножом. Гора из нарезанных помидоров и огурцов растет как долг по просроченному кредиту.
– Есть женщина. Ничего серьезного, – хрустя огурцом отвечает Ираклий.
– Конечно, для тебя ничего серьезного. Уверена, она думает по-другому. Вам то что, мужикам, вы и в сорок и в сорок пять, а иногда и в пятьдесят – женихи хоть куда. Это женщине успеть надо. Но, ты не торопись. Отлично выглядишь! Молодец, что спорт не забросил после университета. Плаваешь? Это мой балбес вместо регулярных заплывов заплыл жиром от сидячей работы. Скоро ученики в школе, а может и студенты начнут пузырем обзывать, – хозяйка ворчит скорее для вида, чем серьезно.
Ираклий смотрит на друга словно видит впервые. «Да, Аркаша сдал мальца», – думает он.
Они подружились в университете. Ираклий был студентом, а его друг – молодым аспирантом, периодически замещающим основного преподавателя зарубежной литературы. Аркадий старше на восемь лет, был когда-то главным женихом на факультете. На литературном отделении и так всегда на одного парня десять-пятнадцать девушек, так что даже самый замызганный и зачуханный не оставался без женского внимания. Отмывали, откармливали, приодевали, заставляли держать спину ровно, не ковыряться в носу и выходили замуж. Аркаша в тюнинге и подготовительных процедурах не нуждался – мылся регулярно, и не только потому, что выступал за сборную университета по плаванию. С детства занимался боксом. Любил Уайльда, Лоуренса и Оруэлла, а также с наслаждением цитировал французских поэтов к месту и нет. Но, самое важное, по мнению сокурсниц, писал отличные стихи. Сейчас совсем не похож на того красавчика-спортсмена, каким его помнил Ираклий во время учебы в вузе. Товарищ забросил спорт и сосредоточился на написании «великого романа». Все свободное от преподавания литературы время, то есть большую половину рабочей недели – сидит дома, продумывая, как говорит, сюжет книги, лишь иногда отвлекаясь на предложения Ираклия подзаработать. Марго подозревает, что муж вместо написания романа просиживает в онлайн-играх, но так как застукать с поличным не удается – молчит. «Медведь, накопивший жир и готовый впасть в беспробудную спячку сразу на несколько зимовок, – вот на кого он сейчас больше всего похож», – решает Ир.
– Я не балбес и не пузырь, – насупливается объект обсуждения, – сейчас книгу допишу и займусь собой.
– Аркаша, лучше бы грушу бил, чем баклуши, – хозяйка продолжает пилить мужа.
– Дорогая,
