ответил водитель. – А что?
– Ну по манерам вы – вылитый Смит, – скопировал я его улыбку в ответ, и вышел из машины.
Как только я подошел к входным дверям, довольно тяжелым на вид, они сами начали медленно открываться. Инновации на лицо! Интересно, как это назвали производители?
Интерьер внутри оказался своебразным как минимум визуально. Самым приятным был цвет стен – какой-то специфический оттенок темно-зеленого цвета. Также, здесь присутствовали и колонны, и скульптуры, хаотично расставленные по всему периметру, а кое-где потолки даже были расписаны чем-то типа мозаик или фресок. При этом, количество мебели было минимальным: пара белых, видимо хрустальных или фарфоровых, столиков с такими же белыми креслами, и несколько книжных шкафов. Количество комнат, куда можно было попасть из холла, сложно было бегло сосчитать, потому что где-то были массивные дубовые двери, а где-то – просто арки. К слову, дома подобного типа мне нравились, потому что у меня было своеобразное хобби – когда я видел интересный дом, быстро считал количество окон и пытался представить, как все устроено внутри. И когда внутри была нетиповая планировка, и сложно было понять, сколько комнат и каково устройство, это вызывало какой-то интерес.
Но времени на эти размышления не было, потому что я просто был уверен, что в помещении понатыкано большое количество камер, и лучше благочинно пройти к лестнице и подняться по ней с покер-фейсом.
Второй этаж был похож на первый, но, так сказать, на минималках. Фресок и мебели уже не было, а вот колонны кое-где виднелись. В левом крыле дверей было не так много, а вот конец коридора расширялся, и получался холл, где было видно не меньше десятка дверей.
«Вторая дверь слева» – вспомнил я, и, глубоко вдохнув, потянул за заветную ручку.
Войдя, я оказался в конце большого и просторного светлого зала – восемь окон в длину и шесть в ширину. Восемь рядов кресел были наполовину заняты, а в противоположном конце располагался большой круглый стол, кажется из красной сосны, а за ним сидело с десяток человек. Все как полагается, перед каждым из них на столе лежали планшет, конференц-микрофоны, бутылка с минералкой и тарелочка с закуской (наверное, это были сухофрукты, как обычно).
Я присел на последний ряд и начал осматриваться. Один из сидящих вел свое повествование – не громко, но выразительно. А на проекторе за ним можно было разглядеть карту Украины.
– В Федерацию лапты входит много представителей патриотического движения. – говорил он. – И мы не можем оставаться в стороне, когда с нашими братьями в Донбассе творят такую несправедливость. Их! – вдруг резко повысил он голос. – Их притесняют, потому что они хотят говорить на русском языке. На языке Пушкина, хочу заметить. Но мы! Мы этого не допустим!
Выглядел говоривший мужчина довольно солидно. Помимо явно дорогого костюма, на нем были довольно роскошные на вид
