Он отмахнулся и посмотрел на телефон. Стало не по себе от внезапного желания позвонить.
Ёлка уже пару лет работала здесь. Все было ново и все вдохновляло. Она актриса совсем необыкновенного театра.
В нём уживались разные жанры, люди, куклы. Это был какой-то вечный безумный карнавал, вечный балаган. Хотя все остальное просто и банально до безобразия. Спектакли, премьеры, банкеты, интриги, любовь. В общем, ни чего нового. Но для юной Ёлки это школа жизни. Она старалась не вмешиваться в интриги и разборки, вела себя особнячком. За это её недолюбливали некоторые персонажи и при случае стучали в дирекцию. Но девушка умела осадить моральных диссидентов. А уж в выражениях она точно не стеснялась. Сама Раневская могла удивиться. Впрочем, руководство к Ёлке относилось благосклонно.
Бушевала шикарная золотая осень. За оком всё чаще поливал дождь. Ёлка обожала это время года и тяготилась работой. Хотелось бродить по опавшей листве, мечтать и ни чего не делать. Кто-то назовёт это хандрой, девушка же называла это – «Ум в отпуске». Только вот полноценный отпуск мозгам не получался. Шли интенсивные репетиции с утра до глубокой ночи. Труппа готовилась к сдаче спектакля и времени на слабости не оставалось. Ёлка испытывала особое чувство ответственности. Ей наконец-то дали одну из главных ролей и девушка очень старалась, работала до изнеможения. Боялась коллег подвести и не оправдать доверие худсовета. По правде сказать, хотелось наработать опыт, потом рвануть куда-нибудь из этого городка. Сил не было смотреть на пустое сонное царство. Хотелось чего-то нового, нестандартного.
Пьеса была с грузинским колоритом. Традиции, язык, музыка, танцы – все интересно и не обычно. Вот только роль ни как не шла. Одну и ту же сцену повторяли раз за разом. Злился режиссёр, злилась Ёлка. Перепалка между ними приобрела свою обычность. Девушке с бешеным темпераментом досталась голубая героиня. Этакая глупая, ванильная грузинская барышня. В характере Ёлки ванилью не пахло, скорее перцем. Да и злило появление на репетиции какого-то чужого мужика. Сегодня он всю репетицию смотрел на неё из темноты зала.
«Странный господин» – подумала девушка, уходя в очередной раз со сцены. Она взглянула на мужчину, споткнулась о какую-то конструкцию, чертыхнулась и влетела в кулисы. Сергей Иванович, так звали режиссёра, понял, что на сегодня тупик и грустно произнес:
– Ладно. Умерла, так умерла. На сегодня всё.
Ёлка вздохнула с облегчением и уставилась в зеркало. На нее глянуло тонкое, замученное существо с азиатскими глазами. Белое, шелковое платье плотно облегало фигуру и только оно сейчас имело приличный вид. А лицо… Господи, надо выспаться. На себя совсем не похожа.
«Что с тобой не так? Ты что, не можешь справиться с этой грузинкой?» – спросила она у своего отражения. Оно усмехнулось. Ещё очень ныло плечо и руки, ей весь день пришлось таскать на себе странную металлическую штуку,
