Мила. – Но ведь если два огня соединяться, получится пожар. А пожар, что делает? – взглянула на Бориса. – Сжигает всё! И ничего хорошего из этого не получится.
– Не согласен я! Два маленьких пламени соединяются и получается костёр, который дарит тепло любви, горячей любви, как у Ромео и Джульетты.
Мила задумалась, опустила глаза, легкая улыбка появилась на лице: «Возможно ты и прав… Ромео, ночи я не сплю, увидев в первый раз тебя, покой я потеряла. Мне стыдно, но признаюсь тебе я в этом первой».
Парни удивленно смотрели на неё, переглянувшись между собой, посмотрели на Бориса. Он удивленно расширил глаза, не зная, как реагировать на её слова.
– Так, что же ты молчишь, Ромео? Не молчи. Иначе сгорю я от стыда, что первой сердце я открыла. – Мила театрально изобразила страдание, стыдливо прикрыла ладонью глаза, затем раздвинула два пальца, взглянула на Гранта и подмигнула ему.
Грант, сдерживая улыбку, сжал губы и посмотрел на Бориса, который растерянно смотрел на Милу, не зная, что ответить. Все парни, улыбаясь, молчали.
Неожиданно для всех на помощь пришел Грант: «Милая Джульетта, он совсем растерян от слов твоих. Дар речи потерял, не знает, что сказать. Не обижайся ты и не сердись. Пойми, он не Ромео, а Борис, он наш Борис», – Грант, сдержанно улыбаясь, смотрел на Милу.
Она удивленно посмотрела на Гранта, потом игриво продолжила: «О, как? Ошиблась я? – изобразила изумление, обратилась к Борису. – Ты не Ромео? Сеньор, простите вы меня. Заставила я вас краснеть, да и себя не мало в краску вогнала при всех сеньорах. Совсем ослепла я, вы ведь, правда, не Ромео. Вновь прошу прощения, сеньор. И у всех сеньоров, я прошу прощенья за столь открытые мои слова и мои признания».
– Душой Ромео я, хоть с виду и не он, – Борис, наконец, понял шутку Милы.
– Вам это кажется, сеньор. Душа Ромео с ним всегда, я чувствую её. Ведь наши души с ним связаны навеки. Надо жить своею жизнью, а не чужой. Вот так, огонь, по имени Борис. Вам понятно, о чём я говорю?
Парни дружно рассмеялись.
– Люда, здорово у тебя это получилось. Ты прямо поэтесса.
– Не поэтесса вовсе я, немного знаю поэзию и всё. И Шекспира я люблю, все произведения его читала, чего не достаёт Борису. – Перевела взгляд на Бориса. – Говоришь о Ромео и Джульетте, а сам не знаешь это произведение, так не говори о нём тогда, – окинула взглядом всех парней. – Проводите, пожалуйста, меня домой. Этот неожиданный для меня марафон закончился, и я хочу домой.
Мила посмотрела на большого медведя, её приз за конкурс, попыталась взять его, но для нее он оказался слишком большим: «Он такой большой, мне его и деть-то некуда, у нас маленькая квартира, я даже не знаю куда его поставить такого большого, – окинула взглядом всех парней. – Слушай, Боря, я его дарю тебе. Ведь он по праву твой, потому что если бы не я, то именно ты был бы победителем».
Борис покачал головой: «И ты считаешь, что я возьму у тебя столь заслуженный тобой приз? Плохо же ты меня знаешь! Зачем обижаешь?» –
