кустарники. Александр поразился и приблизился, чтобы узнать, что происходит. Подбегая, он услышал, как один из садовников сказал другому:
– Поосторожней, Алим! Ты опять мне в сапоги землю засыпал!
– Я тебя ненавижу! Я не виноват! – отвечал Алим сурово. – Это Альберт толкается.
Альберт взглянул на него и ответил:
– Правильно Алим! Вали всё на меня! Ты меня, между прочим, обижаешь.
– Ты вообще молчи, – сказал Алим. – Вчера я своими ушами слышал, как мэр говорил, что тебя давно пора отдать на корм птицам!
– За что? – спросил садовник, заговоривший первым.
– Да, за что? – спросил четвёртый с интересом.
– Тебя, Анфим, это не касается! – отрезал Альберт.
– Нет, касается, – возразил Алим. – И я ему сейчас расскажу, за что. За то, что он выносил все капризы в вопросах ухода за садом Азалии и прощал все её капризы.
Альберт швырнул в сторону лопату.
– Ну, знаете, такой несправедливости… – начал он, но тут взгляд его упал на Александра, и он замолчал. Трое других огляделись и все четверо учтиво повернулись к нему, приветствуя взглядами.
– Скажите, пожалуйста, – спокойно спросил Александр с некоей долей иронии, – зачем вы выкапываете эти кусты?
Алим, Альберт и четвёртый садовник, имя которого Александр ещё не слышал ничего не стали говорить, но все трое уставились на Анфима; тот опять огляделся и шёпотом сказал:
– Понимаете, товарищ, нужно было посадить здесь другой сорт роз, что растут не на кустарниках, а порознь. Мы же посадили этот сорт и если мэр поймёт это, плакали наши жизни. Так что, понимаете, товарищ, мы тут стараемся пока он не заметил это… Он пока что находится на даче и не знает об этих кустах…
В эту минуту Алим (он всё это время высматривал что-то в ночной тьме) рыкнул:
– Мэр!
Садовники встали в ряд около клумб. Послышались шаги. Александр обернулся – ему не терпелось увидеть мэра.
Впереди выступали одиннадцать телохранителей с автоматами в руках; они были очень похожи на военных – с такими же каменными лицами, преисполненными чувства долга перед теми, кого они защищают. За ними – двенадцать госслужащих; все в официальной одежде, а шли они парами, тоже как солдаты. За госслужащими бежали парами их дети. Их было тоже двенадцать. Милые крохи держались за руки и играли на ходу, шалили, да маялись, а их одежда так и сияла дороговизной даже с первого взгляда. За ними шествовали гости, явно богатые круги этого города, получившие защиту семьи мэра. Был там и Максим; он что-то быстро и нервно говорил и всем улыбался. Он прошёл мимо Александра и не заметил его. За гостями шёл достаточно статный юноша одного с Александром возраста на вид и под мышкой нёс тубус с какими-то чертежами. А замыкали это великолепное шествие мэр и его дочь Азалия.
Александр заколебался: может стоит выразить как-то
