это было бы кстати.
Но этого он себе позволить не мог. Почему – он не знал. Не мог – и все.
Тело его все сильнее сотрясала крупная дрожь. Он попробовал вернуться к конвейеру – работа должна была согреть его. Но оказалось, что и без того плохо слушавшиеся руки совсем окоченели. А подмокшая от падения на сырую землю одежда остужала тело все сильнее.
Надо хотя бы переодеться. А еще лучше – переодеться и выпить горячего чаю.
Он осмотрелся по сторонам. Уже давно стемнело, на территории зажглось скудное освещение: несколько лампочек-времянок, работавших от дизельного генератора.
Значит, скоро конец работы и ужин. И чай. Горячий.
Но ждать он не может. Вернее, его тело, жадное до жизни тело, не могло ждать, коченея все больше. В легких уже началась подозрительная возня, еще немного – и начнется воспаление.
Надо переодеться, срочно!
Во что? А на днях кто-то из других рабов умер, и его одежду оставили в землянке (мертвецов здесь закапывали голышом). Желающих поменять свое гнилое тряпье на чужое не нашлось, и смердевшие штаны и телогрейка так и валялись на осиротевшем тюфяке.
Но ему сейчас было все равно, чем пахнет и как выглядит одежда мертвеца, главное – она сухая.
И он заковылял к землянке, не дожидаясь сигнала об окончании работы. Чего никогда раньше не делал – он обычно уходил вместе с остальными. И шел в толпе, не обращая внимания на то, куда идет.
Куда его ведут, туда он и идет.
Поэтому, наверное, он и заблудился сейчас, приковыляв не к землянке, а к вагончику охранников.
И заметил это, только когда вместо привычной земляной стены вдруг увидел деревянную. А еще он услышал странный звук – словно кто-то тараторил, взахлеб, громко и оживленно.
Как никогда не разговаривали местные охранники.
Он испугался. Испугался наказания за самовольный уход, наказания в виде зеркала. И неуклюже повернулся, стремясь как можно быстрее уйти отсюда, скрыться.
Но внезапно в оживленной болтовне, доносившейся из вагончика охраны, прозвучало имя. Вернее, имена.
Милана Красич и Кирилл Витке.
Глава 9
Он замер, не зная – отчего? Ведь надо как можно быстрее уйти отсюда прочь, пока снова перед его глазами не замаячила жуткая блестящая штука!
И он попытался закончить свое неуклюжее движение, но…
У него ничего не получилось! Руки, ноги – тело опять не подчинялись ему! Но не так, как раньше, нет. Конечности не просто отказали, они действовали абсолютно автономно! Словно какой-то кукловод привязал к ним ниточки и превратил его в послушную марионетку.
Буквально швырнув его к окошку вагончика. И заставил жадно смотреть и слушать.
Смотреть на маленький мигавший экранчик. Изображение было мало того, что нечетким, так еще и помехи периодически прерывали показ, там глумливо кривлялись разнообразнейшие
