Ань, ведь что есть ложь? Ложь – это лишь искаженная, но правда. Когда я была маленькая, мне частенько приходилось лгать родителям, о чем ты в курсе, пока однажды, где то около двенадцати лет я не задумалась, почему я должна лгать им о причинах своих поступков, придумывая что-то более убедительное, если те причины, первоначальные, были достаточно для того, чтобы я сделала то? Почему я должна подменять свои ценности их мнением? Для чего? И вот сейчас, я говорю тебе, абсолютно честно и серьезно – если у тебя есть достаточное количество причин для того, чтобы сохранить того ребенка, даже если это банальное «я хочу» то сделай то, забив на слова своей матери, на мое мнение, на чьё угодно мнение. Не мы живем твою жизнь, понимаешь? – Вика смотрит на девушку, тепло улыбаясь и поднимает руку, нежно гладя по голове, чисто родственным жестом.
– Иногда я забываю, как ты умная и ты права, просто я пытаюсь сделать все правильно. – Аня вздыхает, рацепляя пальцы рук и слегка ведет ими в воздухе, пытаясь охватить большее пространство.
– Не надо, милая, и не надо нервничать, мы ведь не хотим, чтобы с тобой и твои ребенком что-то произошло. – В этот момент Вика встает и слегка потягивается, разминая, судя по всему, затекшие руки. – А теперь твоя лучшая подруга и единственный благоразумный человек пойдет за ещё одной бутылкой вина, дабы скрасить наши унылые диалоги хоть чем-то более веселым, чем рассуждение про родителей.
– Ключи на комоде! – Аня кричит это уже в спину девушке, которая, не оборачиваясь, машет рукой, давая понять, что сообщать эту информацию не стоило, из-за её абсолютной ненадобности.
Вика стоит в магазине, выкладывая на кассовую ленту бутылки вина и три шоколадки, в разноцветных обертках. Она крутит в руке зажигалку и отчаянно нажимает на клавишу телефона, экран которого лишь мигает показывая разряженный аккумулятор.
Девушка передергивает плечами, запихивая ненужный смартфон, в нагрудный карман пальто и смотрит на стоящую впереди парочку. Её лицо не выражает никаких эмоций. Она просто стоит, и спокойно смотрит, пока их товар пробьют.
Когда очередь доходит до неё, она сует кассирше, почти под нос свой раскрытый паспорт, поднимая вверх, чуть выше кассы, пластиковую карту серебряного цвета.
У кассирши уставшее лицо с небольшими морщинками вокруг глаз. Такие морщинки называют гусиными лапками. И ярко накрашенные голубыми тенями глаза. Волосы её похожи на стог рыжеватой соломы с черными головками, потому что корни абсолютно не прокрашены. Красная форма делает её кожу мерзкого желтоватого цвета. Восковой.
– Пакет? – Вика кивает, не поддерживает диалог и вертит свою карту в руке, так, что пластик проходится по длинным заостренным ногтям бордового цвета.
Девушка быстро складывает все покупки в пакет, прислоняя карту к терминалу и удостоверившись, что операция прошла. Выходит из магазина.
На улице снег. Не красиво падающий хлопьями, а вьюга, которая швыряет прямо тебе в лицо мелкие белые крупинки, полностью заслоняя обзор. Девушка натягивает капюшон
