Стаса в палатке укусила сколопендра. Тоже была кутерьма. Дрон ногу поранил топором, рубя дровишки для костра, но это все так, мелочи жизни, а вообще все было круто!
Утро восьмого дня тоже намеревалось стать добрым. Правда, море слегка штормило после вчерашнего дождя. Белые бурунчики сердитыми барашками бежали на берег, словно море пыталось что-то донести до нас непонятливых, но, конечно же, безуспешно. С утра была чуть-чуть на взводе. Мы со Стасом дежурили. Вернее как – мы. Стас спит, а я разожгла костер, сварила геркулесовую кашу на сгущенке, наделала бутербродов, заварила чай. А потом подумалось, какого художника! Почему Дрон с Лелей все делают вместе. Все! А я одна, да одна! Причем раньше у меня таких вопросов не возникало. А сегодня почему-то накрыло. Когда все расселись завтракать, якобы весело бросила Стасу:
– Я готовила, ты моешь посуду! – и впилась зубами в бутерброд. Стас посмотрел задорно:
– Не царское это дело!
– Так ты пока не царь!
– Именно что пока.
– Я сказала, ты услышал.
– Я услышал, ты-то слышишь, что говоришь и как?
– Брейк! – рявкнул Дрон – Избавьте нас от ваших семейных разборок, не портите аппетит.
Мы заткнулись. Но как бы там не было, Стас мыть посуду не пошел. Я подождала часа два, потом вымыла четыре миски и кружки, его посуду оставила грязной. Парни играли в преферанс, меня не взяли, дежурь, Ягода! Приготовила обед. Сама себя превзошла – первое, второе, третье и салатик.
Когда садились есть, Стас пробубнил:
– Что это наше кафе испортилось, посуда грязная…
– Посудомойка забастовку устроила, вернее устроил.
– А я не гордый. Из такой поем.
– Поешь-поешь, вместе с компанией муравьев, паучков, может, и твой дружок ежик подлизал остаточки. Но ты ж не жадный.
– Черт, – Стас вскочил и помчался мыть миску.
После обеда посуда снова была в полном моем распоряжении. Стас пошел на принцип. Я тоже. Оставила его приборы валяться у костра и смекала, как бы половчее отнести к морю за раз все миски, кружки, каны и сковородку.
– Я помогу, – Никитос быстро подхватил грязную посуду и направился к спуску.
– Стоять! Ложи взад! – Ник удивленно оглянулся, но остановился. – Мне не трудно.
– Поверь, мне тоже. Просто обидно. Ты дежурил вчера, я сегодня. Все по-чесноку.
– О`кей.
Но посуду не отпустил, все-таки донес до моря. Мне было приятно. Единственный приятный момент этого дня. Да, я сама пошла на конфликт. Могла бы все делать сама, как всегда, и молчать в тряпочку. Взбрыкнула, и вот вам, пожалуйста, Стас ходит надутый, как индюк, я злюсь, все какие-то пришибленные. Но ведь я права!
Ужинали в полном молчании.
– Такой вечер испортили, – Дрон поел и встал, – Лель, пойдем, побродим вдоль берега.
Они ушли. Я быстро вымыла посуду. Всю. И побежала на свой камень. Бурунов уже не было, а волны так же настойчиво стремились на берег, тяжело бухали о мелкую гальку и уползали
