галопом понеслись навстречу прекрасному, а мы с братишкой остались предаваться запрещенным удовольствиям – заказывать пиццу, играть в карты и домино, причем на деньги, это мое ноу хау, зато Митька стал считать просто виртуозно. А потом забрались с ногами на диван и смотрели мультики, получая одинаковое удовольствие от мелькания черепашек-ниндзя на экране.
– Вот не пойму, это я такая глупая, или ты такой умный? Почему если что-то нравится тебе, то это нравится и мне? А?
– Ты очень глупая, – утешил меня брат, – мы с тобой похожи, потому что мы родственники. Понятно?
– Но раз я глупая, то и ты тоже, – отомстила я, – мы же родственники!
– Вообще-то ты не очень глупая…
– Да Вы, сударь, умнеете прямо на глазах!
Митюшка подбежал к зеркалу и вернулся разочарованным.
– Ничего у меня на глазах нет.
– А что ты там думал обнаружить?
– Ум.
– Ах, ты моя птица Говорун!
– Почему птица?
– Потому что умна и сообразительна. Черепашки подождут. Давай, посмотрим «Тайну третьей планеты».
– Про Землю что ли?
– Нет. Почему ты решил, что про Землю?
– Ну, Земля же третья планета от Солнца.
– Да ты, прямо, ходячая энциклопедия.
– Прямоходячая? А какая еще бывает?
– Кривоходячая.
– Это как?
– Да вот так, – я скрючилась и прошлепала по комнате.
– Я тоже кривоходячая энциклопедия, – и братишка так скособочился, что я захохотала.
Дурачились, смеялись, валялись. Потом играли в акулу. Так у нас купание проходит. Он акула, а я туристка, которая пришла покупаться в океане. В этот раз так расшалились, что рука была искусана чуть не до синяков.
– Ну, Дашечка, я же акула! Хорошо, что не откусил вовсе.
– Вот спасибо, Митюшечка. Только я сейчас из этой акулы котлетки сделаю.
– Не делай из меня котлетки, Дашечка, меня акулята ждут.
– Давай, вылезай, акула-каракула, отнесу тебя в кроватку к твоим акулятам.
Вытерла братишку, почитала ему перед сном, уложила спать и подошла к окну. Надо же, а за окном-то дождь стеной. Как мои домой доберутся? Зонтики они точно не взяли. А я как? Ну, ясно, тут зонт одолжу. Ой! Интересно, а пацан этот до сих пор у дома маячит? Не видно ничего – темно, дождь… Да ушел, конечно, и думать нечего.
Около полуночи приехали папа с Леной. Думала, посидим, чайку попьем, но папка заторопился:
– Дочь, поздно уже, завтра тебе в институт, мне на работу…
– Даже впечатлениями не поделитесь?!
– Ты же знаешь, театр это не мое. Если б Ленчика не надо было выгуливать, я б туда не ногой.
– Не слушай, отца, – встряла мачеха, – чудесный спектакль. Обязательно сходи при случае. И ты, дорогой, хохотал, как сумасшедший, между прочим.
– Ну, Аронова, она и есть Аронова. И потом я же не сказал, что мне не понравилось, я сказал, что не пошел бы…
– А
