и восприятии жизни. Я забросила шитье. Я в принципе забросила всё, что любила. Денис был без ума от моих шелковых коротких платьев, а может от того, что они были полупрозрачными. А теперь мое очередное кружевное платье, раскроенное по журналу мод, лежало не пошитым, смятым и брошенным. Не было ни энергии, ни желания ни для чего. С работы я приходила разбитой, и единственным моим увлечением стало вкусно поесть перед каким-либо зарубежным сериалом с бокалом вина или с двумя. Вино я покупала предусмотрительно, не в местном магазине, а когда выезжала в город, чтобы общительная и внимательная продавщица Зина не была в курсе моих увлечений. Мне вполне хватало репутации скверной девки, которую еле отвадили от любимого сыночка. Так что вот так я докатилась до такой жизни, когда моё общение свелось к минимуму, только по рабочим вопросам, вечерами мой телефон переходил в беззвучный режим, и я не отвечала на редкие звонки подруги. Все мои дни в эти два месяца стали одним целым липким унылым болотом. Разве что только одно событие заставило меня находиться в скованном напряжении в рабочее время.
В конце октября Марине, моей подруге, нужно уже было уходить в декрет, поэтому в начале месяца на её место взяли нового ветврача, приехавшего к нам из города. Его звали Максим. Марина должна была за это время ввести его в курс дела. И вот же не повезло, он мне не понравился, из-за чего вводил меня в напряжение и раздражал своим присутствием. Да, для начала я должна сказать, что Максим внешне был хорошо слажен, крепкий, широкоплечий, достаточно приятной наружности, и вообще был вполне совершенно ожидаемой внешности для ветврача крупного рогатого скота. Он был серьезно настроен на работу, внимателен и сообразителен, так что у Марины с ним проблем не возникало, к тому же, насколько нам стало известно, с КРС он уже работал. Чувствовалась в нем дисциплинированность и организованность, способность к руководству и твердый характер. Так что же меня в нём раздражало? А вот это всё и раздражало. Всё то, чего не было во мне. А ещё шило в одном месте и чрезмерная чопорность. Рядом с ним, таким прозорливым и мудрым, мне было неловко и неуютно, и ему необязательно при этом было что-то говорить, хотя он не упускал возможности поучить меня работать и указать на мои ошибки. Да я понимаю, что все его многочисленные знания накоплены в силу его опыта работы, но, тем не менее, в его обществе я чувствовала себя некомпетентной и неуклюжей, так что вполне понятно, почему я старалась его избегать. Максиму было на вид лет тридцать, он постоянно ходил каким-то щетинистым и взъерошенным, из-за чего немного устрашающе выглядел и создавал впечатление человека, который не слишком парится о своей внешности. Хотя, может быть, это был его такой стиль. Но все же его грубые мужественные черты лица в совокупности с мягким проницательным взглядом зелено-карих глаз успели покорить сердца парочке наших бухгалтерш. Я понимала, что нам придется пересекаться по работе очень часто, и от этой мысли мне было не по себе, теперь мне нужно было сработаться с новым ветврачом, который
