внешне изменился так же, как и брат. Его служба в Никополе на побережье Египта проходила спокойно. Он поучаствовал в паре мелких стычек с неугомонными племенами Александрии – иудеями, берберами, финикийцами и прочими – и совершил несколько поездок по реке вглубь той неведомой страны, но ни одной битвы на его долю не выпало, а значит, не выпало ни опасностей, ни славы. Конечно, он старался не показывать, что завидовал Нерону, но мы все чувствовали, что Друз разочарован.
Для меня их рассказы звучали волшебными легендами, так как я не помнила себя и мир до того, как мы приехали в Рим.
– Старого легата Блеза призвали обратно в Рим, когда он еще не выполнил задачу, – рассказывал Нерон, поглощая в паузах парфянскую курятину, приправленную кумином. – Он не справился, хотя ему прислали подкрепление из Девятого Испанского легиона. А вот новый проконсул сразу, как только приехал, показал, что с ним дела пойдут по-другому. Долабелла – человек жесткий. Всего через несколько месяцев Такфаринат уже должен был спасать свою шкуру. Мятежники захватили Тубурсикум и засели там. Проконсул отреагировал молниеносно. Мы находились в ста милях к юго-западу, но части Девятого, посланные нам на помощь, были недалеко от города, всего в тридцати милях. Девятый завязал с врагом бой под Тубурсикумом и задержал его там до нашего прибытия. Друз, это было знатное сражение!
На миг лицо брата омрачилось завистью, но он быстро растянул губы в одобрительной улыбке.
– Шрам над глазом я получил как раз там, под Тубурсикумом. Нумидийская конница сломила оборону, однако пехота еще билась вовсю, выдавливая мятежников из города. Укрепления мы вернули довольно быстро, но гнать врага с улиц города на холме – тяжелая работа. Помню, как бежал вверх по улице с одним центурионом – безухим стариком по имени Панса, мы догоняли шайку туземцев-копейщиков. За нами по пятам двигалась почти целая центурия. Вдруг откуда ни возьмись из переулка выскочила вторая группа повстанцев и попыталась отрезать нас с Пансой от наших людей. И мы чуть было не пропали, когда первая группа развернулась и тоже пошла на нас. Хорошо, что воины Третьего быстрые и смелые. Я успел уложить двоих мятежников, одного ударом в горло, второго в подмышку, а потом глядь – вокруг опять мои люди. С ног до головы я был залит кровью, и пришлось тщательно осматривать себя, чтобы убедиться – кровь не моя. Но в том бою меня все же задели копьем, оттуда и этот шрам на лбу.
Мы, дети, зачарованно слушали. Пожалуй, только Калигула рассеянно играл с ножичком и барабанил пальцами по коленям. Он, конечно же, много поездил с отцом в Германии, когда носил свои маленькие калиги, и уже видел войну, пусть и на расстоянии. Не думаю, что ему нравилось военное дело. Мать же была сражена.
– Бесценная Юнона! Неужели тебе обязательно так рисковать, сын мой? Трибуны не должны воевать. Центурионы – да, поскольку ведут за собой воинов, но они профессиональные солдаты! Я не для того отсылала тебя подальше от императорского дворца, чтобы ты подверг себя еще большей опасности. Нерон,
