спрятал предусмотрительно в сапоге, обвернул лицо накидкой и хорошо укутавшись, шагнул в песчаный круговорот. Где-то в глубине души зародился первобытный страх перед силами природы, я двигался в нулевой видимости, мои сапоги утопали в песке, а дыхание было очень частым. Мысль о возвращении в туннель появилась также быстро, как и исчезла.
Теперь я не верил никому, не своим начальникам с далекой родины, не этим генералам, игравшим чужими жизнями, на благо своих непонятных целей. Любая война приносит сначала сплоченность, а потом то же самое банальное экономическое неравенство, приносящее со временем обществу вновь деление на богатых и бедных. Я постоянно стремился дать свободу другим людям, воевал в чужих странах, освобождая каких-то людей, свергая чьи-то чуждые для меня режимы, но при этом всегда оставался пленником для самого себя. Дать свободу себе, вот что нужно, чтобы быть по настоящему живым человеком. Всё более странные мысли посещали меня по мере продвижения в глубину песчаной бури, не то что бы я никогда не думал о политики и мироустройстве, просто как военный человек, считал все эти разговоры пустой болтовней и бесполезной тратой времени. Я тут же прокашлялся и понял, что последние несколько предложений сказал самому себе вслух. Сняв на ходу куртку, я накинул её на голову и сел на песок, чтобы перевести дыхание. За десять минут моего маленького отдыха, мои ноги практически полностью засыпало песком, я с трудом поднялся, надел куртку и вновь зашагал вперед. Сейчас был день, но видимости он явно не добавлял, потоки песка, проносящиеся по воздуху, делали это время суток непроглядными. Мне вновь нужно было найти какое-либо укрытие до прихода темноты. Я наступил на что-то твердое и, пройдя пару метров, резко остановился, осторожно нагнувшись, я аккуратно расчистил поверхность от песка и увидел стекло, за которым было громадное пространство. Поднявшись, я повернулся обратно и, сделав шаг, резко прыгнул, зацепившись руками за край чего-то железного. Площадь песка равная футбольному полю, со страшным шумом обрушилась вниз, увлекая за собой стеклянные витражи, железные балки и старые рекламные плакаты. Это был старый торговый центр, который мог стать моим последним пристанищем, наткнись я на него в темное время суток. Я закинул ногу, подтянулся и, выбравшись, принялся обходить эту огромную дыру справа. Шаг за шагом, я продвигался подальше от подозрительных выпуклостей и насыпных кучей песка. Обернувшись на огромную дыру, поглощающую в себя песок, я поправил сбившиеся от прыжка очки и побрел дальше. Когда-то в далеком детстве, я вместе со своим товарищем по группе сбежал из детского сада и пошел самостоятельно домой, тогда мне казалось, что круче моего перехода никто и никогда в этой жизни не делал. Мой миф об этом путешествии, конечно же, разрушили родители, задав мне хорошую трепку и рассказав обо всех подстерегающих меня опасностей. Я продрал очки и сквозь непроглядный водоворот песка увидел темный большой предмет, быстро летящий ко мне навстречу. Я тут же упал на землю и перевернувшись на спину успел разглядеть старую крышу от машины, оружие страшной силы, учитывая с какой скоростью она летит по ветру. Природа этой местности явно хотела моей смерти, она здесь хозяйка, она судья и исполнитель, я поймал себя на мысли об окончании моего пути и встряхнул
