предоплата пришла, Марк поинтересовался, начать ли готовить отправку.
– Не стоит, – равнодушно пожал плечами депутат. – Деньги уже получены.
Крамер вытаращил глаза:
– Но у нас обязательство перед государственным закупщиком!
– Какой, к черту, государственный закупщик? – рассмеялся Шмуэль. – Этот «пшек» – рвач, прохвост и спекулянт! Партию препаратов он брал для себя, чтобы потом втридорога перепродать в Советский Союз таким же прохвостам, как он. Так что ему мы ничего отгружать не будем, чтобы не поддерживать спекулянтов и их настроения!
– Но вы же подписали с ним контракт! – изумился Марк. – На документе ваша подпись. Он может подать в международный суд.
Депутат смерил помощника презрительным взглядом и нравоучительно изрек:
– Запомни, юноша, в Польше запрещено госслужащим заниматься коммерцией. За это можно угодить за решетку.
Поэтому в суд он вряд ли подаст и наш договор вряд ли кому покажет. Так что, Марк, если поляк будет звонить, со мной не соединяй. Отвечай, что я занят.
Марк был прилежным учеником. Ситуация для мгновенного сколачивания состояния тоже вскоре создалась. Это было весьма вовремя. Косметическая фирма, которой занимался Крамер, практически перестала приносить доход. Ею нужно было заниматься, а у Марка не было на это времени. Да еще интерес к косметике пропал. Крамер чувствовал, что грядет что-то более масштабное и более доходное. А перепродажа омолаживающих средств (которые, между нами говоря, омолаживали не более, чем сапожный крем) – мелочовка. Марк предчувствовал, что вот-вот должна накатить новая волна, которая поднимет его на более высокий уровень. И он не ошибся.
В апреле 1978 года Флатто-Шарон был посредником в обмене израильского летчика Мирона Маркуса, сидевшего в мозамбикской тюрьме, на советского разведчика Роберта Томпсона, который отбывал наказание в США. Американцы за Роберта Томпсона требовали еще и освобождения своего студента Алана Ван Норманна, угодившего по своей дурости в восточногерманскую тюрьму. Обменом со стороны коммунистического Мозамбика руководил Советский Союз. Со стороны американцев переговоры вел сенатор Бенджамен Гильман.
Крамер участвовал в этом процессе в качестве помощника израильского парламентария. Вся техническая работа была возложена на него. Без малейших затруднений Марк познакомился с американским конгрессменом, которому понравился веселый и обаятельный молодой человек от израильской стороны. После завершения обмена они с Марком бурно отпраздновали это событие, проведя веселую ночь с морем спиртного в закрытом ночном клубе, где на сцене резвились полуголые девицы.
Именно в том ночном клубе хорошо поддавший сенатор раскрыл своему новому другу все тайны о только что возникшем в ЮАР государстве Бопутатсвана.
– Это я подсказал недоумку Нельсону, президенту Южной Африки, создать независимое государство,
