мне анализы их разговоров на кухнях, Мисаил? Больше всего меня поразила не суть – я и так прекрасно знал, что они держат фигу в кармане, – а то, что они во время бесед включают воду, исходя из нелепой предпосылки, что КГБ не в состоянии фильтровать шумы. Им бы у большевиков поучиться конспирации! Публика эта ненадежная, каждый будет дуть в свою дуду, потом все передерутся, но по невежеству, конечно же, грудью встанут на защиту свободы и рыночных реформ. Что они знают о рынке и загранице? Мы выпускаем их порой туда в командировки за счет государства, и все впечатления у них складываются на основе витрин, никто толком не знает, как живут и как зарабатывают деньги на Западе. Вообще вопросы денег нашу интеллектуальную элиту не волнуют: у них масса и санаториев, и дачи в Переделкино и прочих оазисах, и дикие тиражи книг, которые никто не читает, и государственные премии, и бесплатные квартиры, которые они, дураки, совершенно не ценят. Где еще в мире государство содержит 10 тысяч писак, из которых сносно писать могут человек пять-шесть? Где еще есть рестораны актеров, дома ученых, журналистов или архитекторов опять же за государственный счет? Попробуйте отыскать в Нью-Йорке центральный дом американских литераторов! Но рынок эти обалдуи поддержат, ибо каждый считает себя гением, на которого будет спрос, а потом все пойдут по миру с голой задницей!
Юрий Владимирович хохотнул и потер руки.
– Вы не представляете, Мисаил, в какую ажитацию они придут, когда обнаружится, что свиное корытце пусто; как поскачут они, расталкивая друг друга, за разными литературными и прочими премиями, учрежденными жульем, дабы прикрыть себя благотворительностью; как заискивающе начнут заглядывать в глаза бывшим барменам, а ныне хозяевам мира, владельцам бензоколонок, проституткам, ставшим женами разбогатевших мясников. Как они начнут лизать задницы всем заграничным благотворителям! Вот тогда они вспомнят советскую власть, вот тогда они заскулят…
Что и говорить, Джованни, тебе, Петрарке или Данте и не снились те привилегии, которые имела наша творческая интеллигенция! Когда изгнали из страны Данте, он бедствовал, скитаясь за границей, наши же редкие изгнанники купались в западном золоте, лишь немногие потом вернулись назад.
«Голгофа» уже была утверждена Учителем и полностью готова к реализации, когда Судьба сыграла с нами злую шутку: в феврале 1984 года Юрий Владимирович почил. Болел он не очень долго, но тяжело, ухитряясь в минуты облегчения корректировать свой план. Беда в том, что в больницу являться он мне запретил, не хотел, чтобы я засветился перед осаждавшими его там членами политбюро, они все подхалимствовали, и каждый мечтал, что его назначат преемником.
Контакт мы поддерживали через специальный телефон с автоматическим шифровальным устройством, уже на смертном одре он попросил меня не форсировать приход к власти Михаила Рулевого, а подержать общество в состоянии нервического ожидания: «Чем темнее ночь, тем ярче звезды».
Согласно этому указанию, использовав
