излишне резко поставила чашку на мраморную столешницу, едва ее не расколотив, и все же посмотрела на Хади. Он молчал и внимательно ее слушал. – А мы? Если парень узнает, что до него девушка имела какие-то отношения, он сразу ее пошлет. Даже одних подозрений будет достаточно, чтобы все перечеркнуть!
– Так не давай повода подозревать, – невинно сказал Хади. – Веди себя поначалу скромненько, типа ты белая и пушистая неопытная девочка.
– Ты не понимаешь. Я ведь хотела как лучше…
– И должен сказать, у тебя получилось очень хорошо. Но для первого раза слишком хорошо…
– Да я не тебя имею в виду!
– О? А кого же?
– Неважно.
– Дорогая моя, знаешь что я тебе скажу? – Хади оторвал поясницу от столешницы и потянулся. – Если парень из-за каких-то тупых подозрений готов перечеркнуть ваши отношения, то он просто козел. А если он посылает тебя узнав, что ты что-то там имела, то он любит свое ЧСВ больше, чем тебя. И следует хорошо подумать, нужен ли тебе такой человек.
– У тебя слишком современный взгляд на этот вопрос для моего земляка.
– Так мы же не в горах живем, Сати, – Он подмигнул ей и достал телефон. – Я позвоню своим. Передай Мике, что я любил его как родного брата и обещай, что будешь носить цветы на мою могилку.
Сати слабо улыбнулась и кивнула. Хади все говорил правильно. Илез – козел. Только от этой мысли любовь к нему угасать не желала.
Глава 7
Эта ночь была создана явно не для сна. Поворочавшись в постели, Лаура наконец сдалась и окончательно открыла глаза. Несколько секунд вглядываясь в темноту, она гадала, что в комнате не так, как обычно, и спиной, кожей ощутила, что половина их с мужем супружеской постели пуста. Лаура повернулась и положила ладонь на смятую простынь. Холод от ткани морозной искрой взметнулся по руке и кольнул в самое сердце.
Лаура поспешно встала, накинула легкий халат на случай, если столкнется с кем-то из свекров, проверила стоявшую в другом конце комнаты кроватку Камала. Сын спал, подложив под щеку кулачок. Его влажные от пота вихры щупальцами опутали лоб, и Лаура не удержавшись отвела их в сторону, рискуя побеспокоить его чуткий сон. Но мальчик, возможно, своим детским нутром почувствовав, что сейчас маме не до него, лишь свел сурово темные брови, а затем его лоб разгладился.
Камал был так похож на своего отца, только в отличие от него – он ее любил по-настоящему, искренне и безусловно. Не потому, что должен. Не потому, что вынужден. Мысль об этом выжала из глаз Лауры две крупные слезинки, которые она быстро смахнула с ресниц. Она отошла от кроватки и отправилась на поиски Илеза в надежде, что сегодня он все же остался дома.
Спускаясь по лестнице, Лаура заметила на стене синеватый отсвет телевизора и мысленно вздохнула с облегчением. Она заглянула за угол, в гостиную, и увидела мужа, сидевшего, собравшись, на краю дивана. Он пустым взглядом смотрел сквозь экран и поигрывал пультом
