Да мне-то что, похеру всё. У меня Зинуля есть, классная тёла. Во, как о ней подумаю, вздымается всё, и в душе и ниже. Ух, залюблю, заласкаю… Чё-то мать не звонит. Надо утром звякнуть ей. А-а, приболела, небось, опять. Да, вон таблеток куча и теть Вера-соседка хлопочет рядом… Сон что ли?»
Николай вскинул голову, упавшую на руль, почесал слегка ушибленный лоб, выкинул в окно потухший между пальцами бычок сигареты. Удивился, как это его сморило вдруг. Никогда такого не замечал за собой. И видения странные какие-то, вроде и на сон не похожие. Он замер, пытаясь припомнить детали, что-то важное было среди них, быстро ускользающее… Да девка эта рыжая как наяву до сих пор перед глазами стоит…
Глава 3. Максим Погорелов
– Васёк, телефончик надо достать, точнее симку. Левую какую-нибудь. Сп… ди что ль у кого.
– У кого?
– Или купи по левому паспорту.
– Где ж я паспорт возьму?
– Слушай, иди ты на х…! Доставай, где хочешь! Мне симка нужна срочно. Чистая, на неизвестное ни тебе, ни мне лицо. Понял?
– Понял. Сделаю.
– И саму мобилу, тоже левую. Давай соображай.
Молодой человек с взъерошенной головой перевернулся на скомканой кровати с живота на спину. В комнате институтского общежития на четвёртом этаже было только две койки. Имелось также кое-что из мебели и типичные атрибуты прогрессивного студенчества: два ноутбука, книги, россыпь дисков на столе, телевизор, холодильник, куча пустых пластиковых бутылок из-под пива под кроватью. В воздухе висело амбре.
– Макс, а может просто мобильник с симкой? Вон в соседнем корпусе одни раздолбаи живут…
– Да мне пох…., с симкой или без симки. Давай телефон срочно, но чтоб работал! Понял?
– Ага, понял. Сделаю.
Тот, который Макс, посмотрел на наручные часы, откинул руку. Она свесилась с кровати до самого пола, где и нащупала початую бутылку с «Бочкаревым». В несколько глотков осушив литровку, худощавый парень с нервным бледным лицом скрипнул кроватью, сел, босыми ступнями шлёпнув по полу. Не поднимая глаз на своего собеседника, он вяло махнул в его сторону тыльной стороной кисти, сверкнув невнятной татуировкой.
– Вали, давай… Раз понял. До двенадцати чтобы управился. И не запались мне!
Нескладный рыхловатый юноша, лет на несколько моложе Макса, вскочил со стула. Дверь комнаты захлопнулась за ним через секунду.
Макс, поступивший по настоянию родителей в институт сразу после армии, учился нехотя, больше повинуясь властному отцу. Типичный провинциал, похожий на всех, приехавших покорять Москву. Но в отличие от других, программирующих себя на успех, славу деньги и карьеру, собственных серьёзных целей в жизни Макс не имел. Его устраивала нынешняя жизнь. Зажиточные родственники-сельчане (семья большая: папа-мама, бабки-дедки,
