делала это преодолевая мышечную усталость, которая сковывала мои движения и мысли. Так действовали препараты. Они сдерживали внутри больного рассудка всю злобу и жестокость и пациент не мог причинить себе и окружающим вред. У него не было на это сил. Читать было нечего, телевизора тоже не было, как и телефона. Я попыталась найти что-нибудь интересное в общем шкафу в коридоре, но ничего не было, кроме карандашей, цветной бумаги и тому подобного хлама. Тогда я решилась пойти и поболтать с кем-нибудь.
***
Я подошла к одной девушке, с темно-русыми, вьющимися волосами и пустым, выплаканным взглядом. Она через силу улыбнулась мне. Я всеми силами пыталась растянуть разговор хотя бы на часик, мне было дико скучно. Говорила она мало, но ее слова имели большой смысл. Через пол часа нашей беседы она рассказала что сидела на героине 1,5 года. В псих. лечебнице она оказалась уже после наркологии и проходила лечение от затяжной депрессии. Испытывать счастье без героина она уже не могла, и потому все время хотела умереть. В ее словах была заметна тревога и безысходность. Она уже ни во что не верила. Это была высшая степень отчаяния. До такой даже я не доходила, хотя и считала себя самым несчастным человеком на земле. Она ушла, ковыляя худощавыми ногами в свою палату, а я направилась в свою. Перед тем как погрузиться в сон я много думала об этом месте. Мне хотелось теперь поговорить со всеми пациентками этого отделения. Меня тянуло к этим историям, меня тянуло к этим людям. Я будто нашла в них себя…
Глава 7.
В палате было много девочек со шрамами на руках. У кого-то шрамы были одиночными, а у кого-то полностью покрывали руки. Видно они слишком сильно боялись жизни. Гуляя по отделению я разглядывала медицинских сестер с передвижными системами по коридору, вянущие цветы на подоконниках, пациенток с впалыми глазами, прячущими их за синяками. Больничный запах был просто отвратителен. Но со временем я привыкла к нему.
Время от времени я смотрела на большие часы в коридоре и ждала окончания дня, но все они тянулись словно вечность. Через неделю моих скитаний по коридору мне назначили индивидуальные и групповые занятия с психотерапевтом. Я была рада хоть какому-то разнообразию этих одинаковых, скучных дней. И хоть открываться никому я не собиралась, я с надеждой ждала каждого занятия. Там мне помогли наладить общение с другими пациентками. И конечно на индивидуальном занятии мне выпотрошили всю душу, и заставили безутешно рыдать.
Спать после занятий я не могла. И подойдя к окну я стала разглядывать в темноте, через зарешеченное окно хоть какую-то жизнь. По территории время от времени проходила охрана и дежурные врачи. Пробегали бездомные собаки и коты, вместе с ветром летели целлофановые пакеты и опавшие листья. Я даже и забыла что уже почти осень. Хотелось сидеть так в тишине еще очень долго, но глаза тяжелели и я решилась ложиться спать. Что снилось в ту ночь я уже не вспомню,
