происшествий. Независимо от того, какие злые силы природы – слепые, осмысленные ли, – преследуют нас с самого начала, шаг за шагом, наша очередная задача сводиться к одному: терпеливо ждать, наблюдать и делать соответствующие выводы.
СОБОЛЕВСКИЙ
Ко всему сказанному Михаилом Петровичем хотелось бы добавить вот ещё что. Не исключена возможность, что мы находимся над самой вершиной просыпающегося подводного вулкана.
Странного здесь ничего нет. Под нами пролегает глубоководный рифт, характеризующийся повышенной сейсмической активностью.
Известно немало случаев гибели судов, в силу стечения ряда роковых обстоятельств проходивших над подводными вулканами именно в тот момент, который можно было бы причислить к началу их извержения.
Наверное все вы ещё хорошо помните и то неприятное чувство тревоги, наближающегося страха, которое испытал каждый из нас, находясь в квадрате номер тринадцать.
Даже на расстоянии тридцати миль нами были явно ощутимы непонятные колебания воздуха и вибрация корпусов «Кассиопеи» и «Меркурия».
Поэтому, мой совет – держаться как можно дальше от этого участка. Необходимо без промедлений покинуть это место и уйти на безопасное расстояние, ну, хотя бы, опять всё в тот же квадрат номер тринадцать…
Сгущаются сумерки. Суда покидают воды, примыкающие к островной банке, и уходят в северо-западном направлении по курсу на безопасный участок акватории с оговоренными координатами.
НАТ/ИНТ. БАРК «КАССИОПЕЯ» – ВЕЧЕР
В этот вечер Сапожков «бежит» из судового лазарета. Никакие увещевания со стороны Эммануила Яковлевича не подействовали.
Действительно, по его виду нельзя сказать, что семь часов назад он вынес на своих плечах жестокое испытание, попав, казалось бы, в смертельную переделку.
Наскоро умывшись, утираясь полотенцем, беглец ненароком глянул в небольшое зеркало, укреплённое над рукомойником и… обомлел. Рука, держащая полотенце, дрогнув, так и повисает в воздухе.
МИТЯ
Эх ты!.. Поседе-е-ел!..
Разгубленно обращается к друзьям, сидящим на койках и наблюдающим за ним.
МИТЯ
Что ж вы раньше-то не сказали?
КУЗЯ
Раньше времени «радовать» не хотелось.
МИТЯ
Ничего себе – ра-адовать!
Он покручивает перед зеркалом из стороны в сторону головой, словно любуясь своим изображением.
САНЯ
А ты как думал? Гордиться надо. Запомни раз и навсегда: седина украшает мужчину и придаёт ему больше солидности.
МИТЯ
(шутливо)
Да? Ну, тогда другое дело. Так сразу бы и сказали.
И он улыбнулся в зеркало своему изображению. Долго горевать Митька не умел.
Приходит Фёдор. Отчитывает брата за самоуправство
