депеша, при штабе работал телеграф, можно было им воспользоваться. Взяв пакет и отпустив посыльного, полковник не стал сразу его вскрывать. Николай Степанович, сначала внимательно изучил серый, из грубой бумаги конверт. Сургуч со знакомым оттиском был на месте. Казённая бумага согласно требованиям секретности была плотная, не просвечивалась; не наблюдалось никаких следов прорезов или лишнего клея.
– Пакет не вскрывали, – полковник осторожно вскрыл конверт и вытащил маленький белый лист простой бумаги. На листке можно было прочесть следующий текст:
«Любезный друг, на юге отличная погода. Тётя приняла нас душевно и просила: не беспокоится за Вашего племянника. Мы останемся здесь на пару недель и возможно поедем далее смотреть море. Обещаю, если будет буря, то мы сразу приедем. Твоя Лиза».
Николай Степанович, прочитав ещё раз текст письма, разорвал его на мелкие кусочки и бросил в железную пепельницу. Достав спичку, он поджёг бумажки и смотрел на огонь, пока тот полностью не погас. Затем он тщательно уничтожил труху, сел за стол и достал карту.
– Всё прошло по плану. Теперь информация уйдёт в немецкий Генштаб и если ей поверят, тогда первый раунд будет за нами. Дай Бог, дай Бог…
Как никто другой, полковник Батюшин, знал о настоящем положении армии. Верхами возлагались большие надежды на энтузиазм и патриотизм солдата. Опыт полковника подсказывал – энтузиазма хватит ненадолго. Что касается патриотизма, с этим у русских людей всегда было всё в порядке, да только на одном патриотизме – войну выйграть трудно. Патриотизм требует подпитки оружием и провиантом.
У полковника были и другие причины волноваться: служба контрразведки, особенно в последний период, стала страдать тяжёлым недугом – национализмом и антисемитизмом.
Предрассудки мешали работе – постоянно приходили доносы на германофилов и лиц иудейской национальности. Проверки доносов отнимали много времени и сил, что позволяло настоящим шпионам спокойно работать в тылу и на фронтах. Особенно в этом преуспели австрийцы, которые спокойно перебрасывали туда-сюда людей при помощи жителей прифронтовых территорий.
Полковник, стоя у карты, горестно качал головой: «С ними надо бороться, а не с германофилами и иудеями».
Офицеру не дали додумать; затрезвонил настырный телефон.
– Слушаю. Так точно господин генерал, сейчас буду с докладом.
Офицер быстро осмотрелся, нет ли лишних бумаг на столе; проверил – закрыт ли сейф и только после этого пошёл на доклад.
– Информация передана господин генерал. Смею предположить, что противник ей поверит, но на всякий случай, прошу не переносить дату наступления. Если это будет сделано, то мой источник станет бесполезен.
Полковник докладывал и сам себя ненавидел за это; подумать только: «Ну, кто придумал такие правила, что на каждую операцию
