блеска пуговицами с эмблемой Российской железной дороги.
Василий охотно отозвался и подошёл. Коля частенько привирал, но иногда от него можно было узнать что-то стоящее.
– Привет, – поздоровался Василий, – зачем звал?
Спросил больше для проформы, хоть и знал – зачем зовут.
– Давай отойдём туда подальше, – предложил Коля, – там ушей лишних меньше. Отошли на несколько метров.
– Знаешь, – начал Коля, воровато оглядываясь, – в столице был большой бунт. В воскресенье собрался народ и ведомый попом Гапоном, пошёл просить Императора пожалеть народ, дать ему больше свободы. Пошли они значит с плакатами, несли кресты, молились и думали – поговорят с Императором и всё решится мирно. Ан не вышло, – в глазах Коли засверкали торжественно – злобные огоньки, – вместо разговора, Император послал войска и когда народ отказался разойтись по домам, те начали стрелять.
Коля замолчал, давая возможность Василию проглотить невиданную новость. Для усиления эффекта, Коля шепнул в продолжение сказанному:
– Народу уйму положили, за что поп Гапон наслал на династию проклятие и вроде даже бы призывал к вооружённому восстанию.
– Вам не нужен хороший бычок на мясо? – встрял проходивший рядом плешивый, маленького роста некрасивый мужичок, – продам недорого.
– Слушай дядя, шёл бы ты отсюда, не видишь – мы тут разговариваем! – слишком нагло ответил продавцу бычка, Николай.
– Ты чего тут распоясался? – визгнул мужик, явно стараясь привлечь внимание рядом торгующихся людей, – здесь базар, я предлагаю – ты, хочешь, покупаешь, хочешь, нет! И не хами мне, я тебе в отцы гожусь!
Соседи, продавцы и покупатели, раздражённые такими словами, развернулись в сторону начинающегося скандала. Особенно набычился один здоровый детина – перекупщик, который как раз впаривал одному бедолаге нехорошую на молоко корову. У той был известный изъян, который неопытный покупатель не заметил. Перекупщик и покупатель уже занесли руки для скрепления сделки «по рукам», когда некрасивый мужичок, ставя на место нахамившего Колю, нечаянно заставил корову развернуться не с товарной стороны.
Покупатель ахнул:
– Ах ты, сукин сын, да ты меня дуришь, как Емелю…?!
Ладонь так и повисла в воздухе и сделка отменилась. Перекупщик, полный ярости, решил свой гнев вымести на Николае.
– А ну иди сюда, ты, что так на меня смотришь ще….
Остальные слова так и застряли в горле перекупщика. Он заметил буравившего его глазами начальника. Перекупщик чуть не задохнулся от злости: «такую сделку сорвали», но кулак Ивана Петровича, старшего по ремеслу, он испробовал не раз. Немое «цыц» приказывало воздержаться. Неудачливый продавец увидел, что того же покупателя успешно успокаивали и дурили в другом месте – на это раз ему продавали престарелого поросёнка.
Перекупщик
