несколько коротких вдохов, дыша друг на друга почти в упор. Иван стал плавно двигаться, с каждым разом все сильнее и сильнее надвигаясь на нее. Он словно услышал голос своего тела, и это чувство было для него новым. Все, чего он желал, было обладать этой бестией. Вдыхать неповторимый запах ее кожи, волос. Целовать ее губы, ее сильное, гибкое тело. Он желал, чтобы вся она принадлежала только ему.
Через некоторое время они были уже на берегу, там, где Иван оставил своего коня. Оба молчали. Ёшка нервно теребила в руках рубаху стараясь вывернуть ее. Иван, уже одетый, подошел к ней и привычно спокойно помог, при этом стараясь заглянуть в ее лицо, которое она прятала за волосами.
– Я отвезу тебя в деревню, – сказал Иван.
– Я не живу в деревне.
– А где?
– Да, здесь недалеко.
– Почему не в деревне?
– Бывшие хозяева изгнали еще мою бабку, с тех пор я живу отдельно, – гордо ответила она.
– От бывших хозяев здесь ничего не осталось. Хозяин здесь я! Я – граф. По-моему будет! Я разрешаю вам вернуться.
– Ты мне не хозяин, – усмехнулась Ёшка, – и мать моя не была крепостной, и я вольная.
– Нет? – усмехнулся Иван.
– Нет, – ответила Ёшка, – крепостной моя бабка была, а меня вам в работники не переписывали, так что я есть, а бумаг на меня нет.
Он отвязал коня и подошел вместе с ним к Ёшке. Ветер фыркал и не хотел идти, но как только Ёшка дотронулась до его морды, он затих.
– Эх, как присмирел! – удивился Иван, – раньше ни перед кем, кроме меня, не утихал так. Никому не покорялся, кроме меня, а тебе покорился, смотри-ка!?
– Красавец, тебе только верен, – восхищаясь красотой черного жеребца, произнесла Ёшка, – ни с кем не станет тебя делить.
Она гладила его морду и смотрела прямо в большие глаза. Ветер стоял, как вкопанный. Таким тихим Иван его никогда не видел.
– Что это значит?
– Неважно. Ты же мне все равно не веришь.
Ёшка отпустила коня и сделала шаг назад. Иван коснулся ее волос и убрал их за уши.
– Так значит, ты у нас вольная?
– Свободная, и ты мне не указ, – они разговаривали весело и оживленно, и каждый из них старался продемонстрировать свое превосходство другому.
– Указ, указ, еще какой указ! Вот найду твою избушку, спалю, а тебя к себе заберу.
– Зря ты так, Иван. Меня трогать нельзя!
Иван молча поцеловал Ёшку в губы и так же без слов отвернулся от нее и вскочил на коня.
– Это почему же? – не принимая ее слов всерьез, спросил он.
– Жизнь тебе еще расскажет!
Когда она подняла голову и взглянула на коня, Ветер вновь стал нервно плясать на месте. Иван пытался удерживать его за поводья и посмотрел на Ёшку.
– Это была ты! Ты, Ёшка! – вдруг произнес он, –
