человек их вычистил, выкопал, кто его знает. [Кто это?] Может – не просто же так он появился; может, просто так он появился; может, нать сразу всё, почистили, и все. Вот так – Олександровские роднички называются. [Кто такой этот Александр?] Олександр – я даже не знаю, кто, такой человек, был божественный такой был, Олександр Ошевенский, наверно, скорей всего. Я еще Димки говорю: «Дима, вот эта-от дорога идёт у нас прямая-прямая». Мы так вот с ним с Ошевенска шли пешком. Вот я ему говорю: «Дима, вишь, кака прямая дорога, – говорю, – токо чуть-чуть вот она в гору, а у нас дальше вот так уже поворот здесь, вот там дальше, за нашей деревней [Колпаково]». Я [говорю]: «Шёл Олександр Ошевенский, эту дорогу он так… по лису шел, и появилась здесь… по его следу сделали дорогу здесь»[192]. Дорогу проложил Олександр Ошевенский. Там даже вот такой след есть, там монастырь вот есть в Ошевенске, была такая плита, тожо есть [?], как будто евонный след, здоровый-здоровый, пальцы даже видны[193]. Как он появился [?] – даже не знаю. <…> [В монастыре есть] ну от подземный ход. [Что за ход?] Говорили люди старинны, шо будто до Каргополя, а кто его знает. <…> [Говорят, Александр Ошевенский кого-то наказал?] На Халуе, токо не знаю, кто наказал, как: «У реки, но без воды будете жить», – это вот на Халуе нету воды. Река идёт под землю, так уже в другом конце выходит, как водопад она пала туда и там, а там уже вышла.
Река, 2000, ПЗА
240. [Зачем у Александровских родничков у с. Река платки вешают?] Зачем? А вот заболеёшь и положишь завет Олександру Ошевенскому, шо дал здоровья, только бы принёс Господь, и вот, и повешаю там, – платок ли, полотенце ли, чего ли повешаю; или там свечку; вот пойдёшь – у нас ведь церковь нать ехать в город <…> – и пойдешь. Я вот как, дак и завет сделаешь, что положу, я как пойду, так ставлю свечку за здравие: поставлю, помолюся, какие молитвы знаю, скажу, а потом за упокой поставлю, всех своих помяну, и водички там наберём, и намоемся, и попьём, и принесём. [Что вы говорите, когда ставите свечку за здравие?] Ну, «дай Бог здоровья всем моим детушкам, нам и детушкам моим», у меня пятеро это, дак как, всех, и поклонишься, всех перечислишь, что «всем дай Бог здоровья». [Если голова болит, что надо сделать на родниках?] Дак я не знаю, помолишься да водушки попьёшь, да чего. Можно и платок с головы повесить [на крест или соседние деревья]: делают так другие. [А если нога болит?] А нога – дак ходят вот там, моют, воды зачерпнут – да и моют из родника водой. [С ноги ничего не вешают?] Ну дак чего повешают, хто чего может, тот и весит. <…> Раньше-то ведь как: Богомольё в Ошевенском праздник[194], дак батюшко идёт из города, крестный ход идёт, и туда заходят, на родники; и потом, ведь Олександр Ошевенской в Ошевенске на Халуй ушёл, на Халуе там тоже его… не дали ему поставить [монастырь], а он и говорит: «Живите век свой у реки, а без воды!» Весной река – берега эти и всё, река весной вспыхнёт, воды много, каких-нибудь только… прошла вот эта вешня вода, по реке ходят – нету ни капли воды нигде, а вот где деревня. А как там, за деревней, текёт, а в деревню не текёт; а потом он вот поставил в Ошевенске монастырь. <…> [Богомолье когда бывает?] А вот Богомольё – оно не в числах; видишь, выходит как: Петрово говиньё у нас не в числах, потому
Дорога от Каргополя до с. Река виляет, а от с. Река до с. Ошевенск прямая – это связывается с тем, что так шел св. Александр Ошевенский.
Имеется в виду один из нескольких почитаемых камней-следовиков в окрестностях с. Ошевенск, на которых, как считается, есть отпечаток ноги св. Александра Ошевенского.
См. сноску 187.
