жизнь. Это их шанс заработать на собственный земельный удел.
– Поэтому они так радостно пашут в поле от зари до зари, – усмехнулся Андрей, – умно! Крестьяне охотнее будут обрабатывать, по сути, твои земли, если будут знать, что когда-нибудь они станут их.
– И поэтому тоже, – улыбнулся Иван.
Политические взгляды братьев разнились так сильно, что ни Андрей, ни Николай не сдерживали своих эмоций.
– Что ж, может, ты и прав, в том что к массовому высвобождению это не приведет, но нельзя упускать того, что крестьяне всё больше и больше начали показывать свое недовольство властью, – вспылил Андрей.
– От того, что власть годами не может решить крестьянский вопрос, – по-прежнему спокойно ответил Иван.
Он откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу и взял свой бокал вина. Сделав несколько глотков, улыбнулся. Разговор с братьями забавлял его.
– Ты не доволен государственной политикой его Императорского Величества? – удивился Николай.
– Отнюдь. Государство сделало все чтобы крестьяне могли выкупить вольные у помещиков. Но от того, что мужчины, выкупившие землю, подлежали обязательному набору в армию, многие не сильно стремятся к собственной свободе. Не стоит вам так волноваться о скорых переменах в ваших барских владениях. Мы по рождению дворяне, ими навсегда и останемся. Как бы ни менялась жизнь принадлежавших нам крестьян.
Иван хитро улыбнулся. Его выражение лица вводило братьев в заблуждение. То они были уверены, что он разбрасывается вольными, то понимали, что Иван не делает ничего просто так. К тому же его любовь к власти и полному повиновению ему, не заставляла их усомниться в этом.
Оба брата уже успели понять, что несмотря на добродушие и такое снисходительное отношение к своим крестьянам, Иван был далеко не прост. Судя по тому, как был налажен его быт, в каком смирении прибывали его крепостные, их брат создавал впечатление человека властного и любящего порядок. Не терпящего действий против его воли.
– Что ж, – предчувствуя вкус проигрыша, произнес Андрей, – Я вижу, ты одинок в своих убеждениях, от того желаю прекратить этот спор.
– То ли еще будет, Андрэ, – улыбнулся Иван, – мои убеждения поддерживают крепостные, а это – основная масса нашего общества. Государство предприняло попытки наделить крестьян правами и предоставить им землю. А теперь решать нам, кому и на каких условиях мы готовы это сделать.
– А ты не так прост, как казался, – улыбнувшись, произнес Николай, – но я хочу, чтобы ты знал, что я твоих взглядов не разделяю. Как и вся наша семья.
Иван так же хотел уже прекратить эти разговоры, в которых он не нашел понимания братьев.
– Наверное, пора заводить свою, – отшутился Иван, и улыбнулся.
– А как же твоя любовь к свободе? Несмотря ни на что, ты по-прежнему любишь ее больше всего. – Сказал Николай. Он отставил бокал с вином, встал с кресла и вышел на террасу.
– Любишь и дорожишь
