сильно проигрывал «Альбатросу». Узкие коридоры с низкими потолками, металл и пластик, никакой роскоши. Полное отсутствие живых растений, к которым уже успел привыкнуть Андрей. Воздух в модуле отличался от атмосферы «Альбатроса» – прохладный и слегка ароматизированный.
– Мы идем в отсек отдыха экипажа, – Настя явно чувствовала себя здесь как дома, – там очень уютно и тихо.
– Ты здесь часто бываешь? – Андрею почему-то нравился этот корабль.
–Два – три раза в неделю, а иногда и чаще. «Аиста» нам дали перед последней экспедицией. Мне он очень нравится.
– У меня тоже к нему явная симпатия – напоминает наши пассажирские авиалайнеры, даже запах внутри похожий, – Андрей демонстративно принюхался.
Они действительно шли через салон, сильно напоминающий пассажирские самолеты двадцать первого века. Те же три ряда кресел, те же столики и иллюминаторы. Салон закончился на удивление просторным тамбуром с уже знакомым сервис-терминалом. Справа в сторону съехала перегородка, над которой горела надпись – «Вход только для экипажа». Настя повернула туда, и они оказались в достаточно просторном отсеке, уставленным мягкой мебелью. Куполообразный потолок напомнил Андрею «смотровую площадку» на «Альбатросе». На одной из стен была плоская проекция морского пейзажа. Тихий шум волн. Не очень выразительно, но реалистично.
– Усаживайся, где тебе удобно, – Настя отпустила его руку.
– Морские виды бывают и покрасивей, – сказал Андрей, осматриваясь.
– Это не земное море, это океан третьей планеты звезды В, системы Альфа Центавра.
– Вот оно что! – он другими глазами посмотрел на крутой скалистый берег и слегка волнующуюся гладь океана. – Давай сядем здесь, – Андрей указал на два огромных мягких кресла, стоящих в отдалении и разделенных небольшим прозрачным столиком. Усесться на одном диване с Анастасией он не рискнул.
Настя подняла одну бровь, но пошла за ним и села в белое бархатное кресло. Андрей протянул ей ободок, напомнив о цели их уединения.
– Я недавно научился сканировать свою память самостоятельно. Оказалось, довольно интересно вспоминать и заново переживать определенные моменты своей жизни. Знаешь, ведь у каждого человека есть вещи, которые ему очень близки и волнительны, – Андрей закрыл глаза и поежился. – Осень, я очень люблю осень. Запах мокрых осенних листьев, их шуршание под ногами. Рядом с моим домом, на Земле, есть заброшенный сквер. Мы часто ходим гулять туда с моей дочерью. Александра еще маленькая, но тоже любит осень. Мне так плохо без ее звонкого смеха и бесконечных вопросов, – он опять закрыл глаза.
Настя молчала. Странная это была картина: человек из прошлого изливал душу искусственной девушке из будущего. Они сидели друг напротив друга, и она рассматривала его лицо и полные грусти глаза. Андрея неожиданно посетило ощущение, будто все это с ним уже было, что он уже сидел так, напротив девушки, а его душу раздирало глубокое чувство тоски.
«Вот сейчас она встанет, подойдет и сядет ко мне на колени, а я обниму и прижму ее
