в Годзиллу, хозяин медальона или навечно остается национальным японским чудовищем, а уж если и превращается обратно в человека, то сходит с ума и продолжает думать, что он Годзилла.
Я точно не был Годзиллой и себя ей не ощущал, значит – пронесло.
– А сколько будет подзаряжаться амулет?
– Хааря сказала, лет сто, – спокойно ответила Кейси.
Я окончательно успокоился и сделал большой глоток из кружки с живой водой. Голова мгновенно прояснилась, я почувствовал себя свежим и отдохнувшим и тут в комнату ввалились капитан Ленгдон и старший лейтенант Смоллетт.
– Сэр, – сказал капитан, – личный состав базы ждет Вас!
«Где он успел так быстро достать медаль Конгресса?» – подумал я и вышел из помещения.
Перед штабом был построен изрядно потрепанный личный состав базы. Над их головами гордо развевался обгоревший звездно-полосатый флаг. Такая трогательная сцена, хоть в кино снимай. Зал рыдал бы от умиления. Но тут капитан поставил меня перед строем и сказал:
– За беспримерную храбрость, проявленную при обороне объекта от значительно превосходящих сил противника, за находчивость при спасении мирного гражданского населения от колдовских чар я, властью данной мне президентом Соединенных Штатов принимаю прапорщика Российских Вооруженных Сил Макса Безумных в Почетные Зеленые Береты и присваиваю ему личный позывной «Годзилла»!
С этими словами он торжественно водрузил мне на голову, новенький зеленый берет и вручил портрет Джорджа Вашингтона, явно срисованный с долларовой купюры. Что можно было сказать в такой ситуации? Не орать же «Служу России!»? Но капитан сам нашел выход, он пожал мне руку, хлопнул по плечу, а я как можно бодрее гаркнул «Спасибо за доверие».
По базе словно прошли орды гуннов вместе со своими стенобитными машинами . Стена периметра была в одном месте проломлена, а в пяти расплющена и я даже догадываюсь кем. Через плац протянулась цепочка смутно знакомых трех метровых следов. Все вокруг, если не горело, то дымилось, если не дымилось, то было разрушено. Американцам придется, сильно раскошелится на капитальный ремонт. Часть личного состава, причем именно та, которая не была на вечеринке у капитана, сразу после построения, срочно отправилась за стройматериалами в район моего болота. Мне кажется, в ближайшие дни все лягушки в округе будут беспощадно перецелованы.
Удивляло почти полное отсутствие потерь среди личного состава. С одной стороны это объяснялось наличием на базе большого количества охранных амулетов заметно уменьшавших силу удара, а с другой стороны солидный запас живой воды, своевременно заготовленной доктором Ливси.
Погиб, или бесследно исчез, проявив чудеса храбрости, только лейтенант Крюгер. Говорят, что он с последним ящиком гранат бесстрашно бросился в самую гущу марксистов. Что с ним случилось дальше, никто не знает, так как именно в этот момент я превратился в Годзиллу. И стал в этом ночном шоу звездой номер один. Взрывом мощного файербола лаборатория Крюгера была разрушена
