другого выхода, кроме как спрыгнуть.
У меня мурашки поползли по коже: в каком же он был отчаянии!
– А ты как? Хотелось бы теперь услышать твою историю, – игриво спросил Джеймс. Он рассказал о себе и, мне кажется, ему стало полегче.
– Я тоже не была лидером в классе. Я была невидимкой, в прямом смысле этого слова.
– По тебе этого не скажешь, пухлогубая зеленоглазая блондинка – невидимка? Ты меня разыгрываешь? Я хоть и гей, но разбираюсь в женской красоте.
– Спасибо за комплимент! Вот я, кстати, и хотела тебя спросить: я раньше была русой, а сейчас стала блондинкой, зрение исправилось, и вроде как подросла немного, как это возможно? В тебе что-нибудь изменилось?
– Да, я похудел, – ответил Джеймс, откусывая кусочек от вишнёвого пирога, – забыл сказать, что, кроме гея-неудачника, я был ещё и толстяком. Так что переиграй историю в своей голове с поправкой на толстозадого – и поймёшь всю ничтожность моей жизни. Я даже сейчас задаюсь вопросом, что тогда нашла во мне Элис?
– Значит, она разглядела в тебе то, чего ты сам не видел. Такое бывает, тем более, внешность не самое главное в жизни, надо, чтоб и голова пустой не была! – я уже завершила свою маленькую пирушку.
– Миловидная внешность всё равно лишней не будет, – добавил Джеймс.
– Значит, тут ещё и внешность меняется?
– Похоже на то. Я в той жизни всегда хотел похудеть, да как-то не получалось, ленивый был.
– Да, я тоже хотела с волосами что-нибудь сделать и мечтала избавиться от очков.
– Что ж, наши мечты сбылись! – Джеймс засмеялся таким легким и звонким смехом, что я захихикала в ответ: хоть какая-то радость, стала выглядеть так, как всегда мечтала.
– Интересно, другие тоже покончили с собой? Этакий клуб неудачников в земной жизни собрался какой-то. Ты спрашивал, за что я сюда попала? Я не знаю, вот мой ответ. Да, у меня была не идеальная жизнь, но я всё равно её любила. У меня не было ни друзей, ни парня, но были любящие и любимые родители. Я как-то раз думала: утопиться бы в озере, когда летом у бабушки отдыхала. Но это было не серьёзно, она меня тогда допекла просто. Понимаешь, я ничего не помню, точнее не так, я помню, что было пару дней назад, что было вчера, но вот как я здесь оказалась и день до этого – нет. Клара сказала, что я покончила с собой.
– А-а, старушка Клара. Я тоже был у неё, она почти отправила меня в ад, но меня перехватили уже по дороге, – с усмешкой сказал Джеймс. – Странно, что ты ничего не помнишь. Я думал, что если это осознанная смерть, то ты всё помнишь. Клара не сказала, как ты покончила с собой?
– Нет, я хотела спросить, но нас отвлекли. Ладно, может, узнаю, как тут всё устроено, и пойму, как я умерла.
– Может. Ну, давай доедай. Нам уже пора, – сказал Джеймс, вставая из-за стола, – лучше не опаздывать, за это могут наказать.
Я округлила глаза.
– Не смотри на меня так, – парень уже вытирал салфеткой руки.
