парировала Ольга, – во всяком случае, большую часть вашей жизни.
– А ты можешь быть дерзкой, – заметил Казаков.
– А то? Ты, вообще, меня плохо знаешь, – осмелела Ольга.
– А что бы ты сделала, если бы я к тебе сейчас пристал? – поинтересовался Роман.
– Вот видишь, я была права, – засмеялась Ольга.
Казаков внезапно прислушался.
– Ты слышишь? – шепотом спросил он девушку.
Ольга тоже прислушалась. Вокруг было тихо, как в склепе.
– Нет, ну ты слышишь?
– Нет, – призналась она, – что?
– Как бьется мое сердце.
Он схватил девушку за руку и прижал к своей груди.
И тут Ольга почувствовала, что ее рука проваливается во что-то горячее и пульсирующее и … проснулась.
Солнечный луч проникал сквозь маленькое окошко палатки и падал прямо на ладонь Ольги. Руку жгло, словно огнем. Девушка убрала руку в тень и села.
– Неужели я теперь всегда буду видеть один и тот же сон? – подумала Ольга, отметив, однако про себя, что в этот раз ей было совсем не страшно сидеть в темном подземелье, – интересно, что бы сказал Казаков, если бы узнал, что я постоянно болтаю с ним во сне? И даже целуюсь. Наверно, ужаснулся бы.
Ольга вылезла из палатки.
На улице было невыносимо жарко. Солнце палило нещадно. Кто-то купался, Свистунова и ее компания по обыкновению загорали, кто-то сидел в тени, обмахиваясь веткой ивы.
Ольга тут же вспотела.
– Проснулась, спящая красавица, – не преминула заметить Свистунова.
– Пусть спит побольше, тогда нам запасов еды на дольше хватит, – подхватила Люба и все трое засмеялись.
– А от солнца кожа становится сухой и морщинистой и быстро стареет, – не удержалась Ольга.
– Ты че, толстуха, совсем страх потеряла?
Свистунова поднялась со своего пляжного коврика и двинулась к Пышкиной.
Ольга только успела подумать, что бить себя не позволит, как рядом раздался голос Казакова.
– Что здесь у вас происходит?
– Ты че приперся, – переключилась на него Кристина. Похоже, они опять успели поцапаться. – Ты давай скажи своему дебилу Черникову, чтобы он извинился.
– Возьми да скажи, – отбоярился Роман.
Кристине видно в голову пришла какая-то пакость, потому что лицо ее озарилось лучезарной улыбкой.
– И скажу.
Она наклонилась к своим подружкам и что-то им зашептала. Те засмеялись.
– Ты выспалась? – обратился Казаков к Ольге. – Мне нужно у тебя кое-что спросить.
Девушка подумала, что темой для разговора будет ночное высказывание Черникова. Похоже, кто-то проболтался. Но она ошиблась.
Казаков отвел ее в тень и посадил на поваленное дерево. Сам сел рядом.
– Можешь рассказать мне свой сон? – спросил он.
У Ольги загорели щеки.
– Какой
