просто это увидела. Поверьте, Аристарх Петрович, всё, что я хочу, это найти убийцу Вари, чтобы возмездие настигло его. Я надеюсь, вы мне поверите, и позволите помочь в расследовании».
« Кем вы себя, барышня, вообразили? Немезидой*8, богиней мщения? Я думаю, сейчас вам лучше уйти»,– сухо сказал Новосильцев.
Агата молча встала и направилась к двери. Когда она уже взялась за ручку двери, раздался голос Аристарха Петровича: «Однако если появятся новые факты в деле, мне бы хотелось с вами вновь побеседовать».
Девушка обернулась к Новосильцеву и произнесла: «Где бы ни был преступник, убивший Варю, его обязательно настигнет возмездие, поверьте мне», – и вышла за дверь.
По следу зла
Невесёлое время выдалось в селе. В этот день хоронили Варю Архипову. На Матрёну и Луку Аверьяновича было страшно смотреть. Матрёна выла в голос, а Лука Аверьянович, вытирая слёзы, винил себя в том, что разрешил дочери ехать в город. Гришка Климов так и не объявился, и, в деревне судачили, а не причастен ли он к убийству девушки. Были и те, кто считал, что Сосновский убил и Гришку. Мать Григория Таисья и отец Егор не
50
находили себе места от беспокойства за сына, и, в то же время боялись показываться односельчанам на глаза, ведь Гришка если и не сам убил, то оставил девушку наедине с убийцей.
На похороны собралось всё село. Отец Иоанн произнёс трогательную речь, да разве это могло утешить родителей. Вдруг, увидев в толпе Климовых, Матрёна сквозь слёзы крикнула: «Как только осмелились сюда придти, бесстыжие! Это из-за вашего сынка Варя погибла! Бросил её! Оставил со злодеем, а теперь со страху прячется!».
«Горе тебе глаза застило Матрёна! Конечно, Гришка виноват, но ведь и мы не знаем, где он, что с ним. А может, не приведи, Господь, он тоже в могиле!»,– сказала Таисья.
«Уходите лучше, видите, Матрёна не в себе!», – пронёсся ропот среди сельчан. Егор и Таисья, перекрестившись, тихонько ушли.
Когда они уходили, к ним протиснулась Агата и шепнула Таисье на ухо: «Жив, Гришка, я знаю. Скоро найдётся. Всё будет хорошо!». Та посмотрела на девушку с благодарностью, произнеся: «Дай, Бог!».
Вот и крест поставили на могиле Вари. Был человек, и нет человека. Закончилась жизнь в самом расцвете, так и не начавшись. Народ долго стоял на могиле девушки. Потом начали расходиться. Когда все разошлись, Агата ещё долго стояла у могилы, пока к ней не подошёл отец и не увёл.
А потом прилетел ворон, черный, как смоль. Он сел на крест, нахохлился, и важно стал чистить свои перья. Что ему горе, что печаль? Он птица из вечности. А разве там есть печаль и горе? Впрочем, как и радость.
Агата сидела у печки и грела руки. Морозы стояли лютые. Несколько дней прошло со смерти Вари. Всё это время Агата сидела дома. Уголёк тёрся
у её ног, громко мурлыкая. Она не знала, после всего, что случилось, сможет ли она работать дальше в больнице. Слишком многое там напоминало о Варе. Кроме того, настоящий преступник был на свободе, и это заботило девушку больше всего.
Вдруг,
